Пчёлы после многих тысяч лет самостоятельного существования превратились в безупречно подогнанные к условиям жизни естественно сформировавшиеся породы или, что то же самое, популяции и разновидности, оказавшись в руках человека, они не стали лучше, а во многих случаях даже растеряли свои природные качества.
Невозможно не согласиться с тем, что за последнее столетие пчёлы на наших пасеках очень сильно изменились. Особенно заметные трансформации произошли со среднерусскими и украинскими степными, наследственность которых оказалась обогащённой качествами южных, а чаще всего серых горных кавказских пчёл. Став и более изменчивыми и генетически нестабильными, лишившись способности надёжно и устойчиво передавать потомству обусловленные наследственностью признаки и особенности, они уступили место помесям не всегда известного происхождения. В значительной мере этому способствовал широко распространённый взгляд на тот метод межпородной гибридизации, благодаря которому в животноводстве были созданы многие породы домашних животных и который с лёгкостью “перебросили” в пчеловодство. Только теперь стала понятна цена ошибки.
Первые же опыты совместного содержания пчелиных семей различного происхождения показали, что труднее всего заставить маток и трутней одной породы встретиться в полёте и произвести чистокровное потомство. Их непреодолимое стремление находить далеко от гнезда неродственных себе половых партнёров, хотя бы незначительно генетически отличающихся от сходных по происхождению особей, представляет собой необходимую полезную биологическую закономерность. Благодаря этому обеспечивается внутрипородная гетерогенность (неоднородность по составу), или генетическая разнокачественность потомства, а также необходимые в границах популяции изменчивость, наследственность и высокая жизнеспособность пчелиных семей. Партеногенез (девственное размножение) и полиандрия (многомужество) ещё более усиливают результативность данного процесса, направленного на сохранение и совершенствование полезных признаков и особенностей популяции.
Однако подобное явление, биологически целесообразное в условиях существования изолированной природной популяции, превращается в процесс, разрушающий исторически сложившийся генетические структуры, если половые партнёры принадлежат к разным породам. Возникающие межпородные, а в дальнейшем и межпоместные формы представляют собой набор бесконечно разнообразных сочетаний “осколков” генетических структур. Кстати, полезно напомнить, что новые помесные формы возникают при скрещивании маток и трутней не только определённых пород, но и помесных. Какие генетические характеристики могут иметь такие суперсложные помеси? Самые неопределённые.
Объединение и концентрация в наследственной структуре особи, семьи или популяции только “положительных” или только “отрицательных” признаков в результате скрещивания разнопородных и тем более помесных маток и трутней даже теоретически маловероятны. Напротив, с каждым новым скрещиванием разрушение первоначальных наследственных структур многократно возрастает. Приближаются ли при этом всё новые и новые помесные варианты к какому-то определённому и стабильному типу? Из-за не всегда объективного и безупречного, а часто почти бессознательного отбора вероятность того, что помесные пчёлы когда-нибудь превратятся в новую разновидность, находящуюся в относительной гармонии с условиями существования, ничтожно мала.
В 2006 г. бразильские пчеловоды смогут отметить 50-летие племенной работы, принесшей интересные, но печальные результаты. Полагая, что старые европейские пчёлы, завезённые переселенцами в Бразилию, недостаточно продуктивны, доктор Керр в 1956 г. использовал 183 матки Apis mellifica scutellata из Африки для получения помесей между ними и “местными” пчёлами европейского происхождения. Результаты оказались неожиданными. Афропомеси в благоприятных условиях тропических лесов вскоре вышли из-под контроля и, размножившись, превратились в неуправляемую массу чрезвычайно агрессивных пчёл.
Правда, спустя 20 лет появились обнадёживающие сведения о заметном улучшении афропомесей и значительном повышении их продуктивности, хотя сообщения о положительных результатах селекционной работы больше, пожалуй, относились к обычной замене помесных маток матками европейских пород на пасеках. Что касается племенной работы с пчёлами, обитающими на огромнейшей территории бразильских лесов, то трудно поверить, что афропомеси превратились в более приемлемую популяцию. По-видимому, все помеси трансформируются под влиянием двух параллельных процессов – поглощения африканской крови на пасеках пчёлами европейских пород и продолжающимся воздействием неконтролируемой массы “диких” помесных особей на пчёл Латинской Америки вообще. Косвенным подтверждением того, что последнее влияние более значительно, служит сообщение о дальнейшем распространении афропомесей. Итак, гибридизация (скрещивание особей, принадлежащих к различным породам животных) пчёл в условиях Бразилии ярко высветила её отрицательные стороны и показала, что преодоление стихийной метизации (межпородного скрещивания) в мере общественных насекомых оказалось, если не невозможным вообще, то практически неосуществимым, а гипотетические (предположительные) сроки реализации такого проекта несопоставимы с продолжительностью человеческой жизни.
Метизация пчёл в нашей стране не сопровождалась трагическими случаями гибели людей, как это происходило в Бразилии, хотя следует сказать, что помесные европейские пчёлы нередко отличаются повышенной раздражимостью. Ещё одно существенное различие метизации пчёл в Бразилии и у нас связано с тем, что условия Южной Америки оказались настолько благоприятными для африканских пчёл, что их размножение и расселение стало хозяйственной катастрофой. В России и на Украине прилив среднерусским пчёлам южной крови привёл к качественно иным процессам из-за низкой зимостойкости помесных семей, снижения их сопротивляемости нозематозу, гнильцовым и другим заболеваниям, вызывающим гибель семей не только зимой, но и летом.
Теоретически освобождение наших пасек от помесных пчёл представляется более простым, чем аналогичный процесс в Латинской Америке, из-за более сложных условий существования пчёл и более суровых природных фильтров, а также благодаря тому, что пчелиные семьи в России и на Украине находятся под каким-то присмотром. Однако разобщённость и неорганизованность пчеловодов, недостаточная их квалификация, непонимание задач племенной работы, отсутствие надёжных источников племенного материала и множество других причин экономического характера превращают проблему освобождения пасек от помесей в мечту, недостижимую, по крайней мере, в обозримом будущем. В то же время, полагаясь на способность медоносных пчёл развиваться в направлениях, соответствующих условиям их существования, следует надеяться, что пчеловодство ещё долгое время будет достаточно выгодным занятием.
Подвергаясь постоянному воздействию случайных элементов как искусственного, так естественного отбора, новые помесные типы и формы медоносных пчёл, очевидно, смогут неопределённо долго сохранять в генетической памяти видовые признаки и особенности, несмотря на постоянно и одновременно протекающие процессы распада и синтеза структур наследственности, определяющих жизнеспособность, биологическую и хозяйственную ценность возникающих и исчезающих генотипов. Поэтом невозможно безошибочно предсказать, что будут собой представлять медоносные пчёлы.
В.А.Губин
