Пчеловодство выходного дня

Специалисты в своих публикациях по-разному пишут о вы­ходе роя из улья, но в каждом случае непременно обращают внимание на такую деталь, как воцарение у прилетной доски спокойствия или временного затишья. И в самом деле, за не­сколько минут до вылета жизнь в улье замирает: ни вылетаю­щих, ни прилетающих пчел! Что это — минута молчания перед трудной дорогой, семейный совет после разделения или, наконец, завершающий этап подготовки к старту роя, покидающего улей? Ведь с ним в путь отправится одинаково необходимая для всего населения улья пчелиная матка. Но вот минута затишья истекла, и обитательницы улья лавиной двинулись к выходу. Отрываясь от летков, взбудораженные насекомые густой массой носятся над жилищем в ожидании вылета матки. Затем бурление постепенно стихает, и пчелы вместе с покинувшей улей маткой зависают где-нибудь в кроне дерева, образуя роевой клуб. После этого насекомые некоторое время застывают в неподвижности, затем снова возбуждаются и, летя невысоко над землей в виде золоти­стой россыпи, отправляются в далекий путь.

Вот таким способом размножались в старину пчелиные семьи на пасеках, целиком состоящих из неразборных ульев. По этой причине, несмотря на благоприятные условия, не всегда оправдывал себя труд пасечника. В иные годы, осо­бенно в медосборные, из одной дуплянки вылетало по не­скольку роев, которые практически невозможно было выло­вить, и они неведомо куда улетали с пчельника. В итоге се­зон для промысловика складывался неудачно, доход от меда и воска был низкий.

С тех пор многое изменилось в разведении и содержании пчел. Вместо тесных и неуклюжих колод и дуплянок наши­ми соотечественниками были предложены просторные и удоб­ные для пчеловодов рамочные ульи. Далеко вперед шагнула культура пчеловождения, и загадка пчелиного роя во мно­гом прояснилась.

Наукой и практикой уже с полной достоверностью дока­зано, что к естественному роению пчелы различных популя­ций склонны не одинаково. Более ройливы кубанские, сред­нерусские, украинские, пчелы; ме­нее — серые горные кавказские, карпатские, итальянские. Роевому настроению пчел способствуют теснота в улье, перенаселение его пчелами, не занятыми работой, пере­грев воскового гнезда палящими лучами солнца, непригод­ностью сотов, старостью пчелиной матки. Теперь в отрасли есть весьма эффективные методы пчеловождения, предупре­ждающие свободное роение семей, в том числе и такой, как искусственное их размножение. И все-таки полезные нам пче­лы роятся. Иной раз осматриваешь пчелиное гнездо и видишь в нем скопище бездействующих насекомых. Невольно охва­тывает чувство недовольства: в самый разгар лета, когда в природе так много тепла и цветов, пчелы столь «неразум­но» тратят время. Срываешь маточники, ставишь на улей надставку со свободными сотами и искусственной вощиной, расширяешь на полный просвет летки и все напрасно — рой покидает улей. К удивлению тех, кто это видит, рой поселяется на тоненькой березке, в печной трубе жилого дома, под железнодорожным мостом или на шумном городском про­спекте.

Потребность в естественном размножении и расселении у семей пчел в одном случае бывает настолько велика, что ее не удается предотвратить даже самому опытному пчело­воду. В то же время нередко наблюдается и обратное явле­ние: пришедшая в роевое состояние пчелиная семья, не дожидаясь вмешательства пчеловода, вдруг сама уничто­жает заложенные ею же роевые маточники, начинает вы­ращивать расплод, строить соты и полностью переключает­ся на медосбор. Причин такого странного поведения «ра­зумных» обитательниц улья может быть несколько, но некоторые из них, на мой взгляд, остаются еще не разгадан­ными.

Сильное проявление роевого инстинкта у медоносных пчел, по мнению подавляющего большинства специалистов, является серьезным препятствием на пути дальнейшего совершенствования отрасли пчеловодства, так как сокраща­ется выход меда, пасечник затрачивает много рабочего вре­мени. Еще сравнительно недавно (2 столетия назад) этот же инстинкт естественного размножения пчел благотворно вли­ял на широкое распространение их по многим уголкам зем­ного шара. Свободно мигрируя, они расселялись по богатым медоносами лесным урочищам, пополняли колодные пасе­ки крестьян, заселяли свободные дупла деревьев и расщелины неприступных скал, нередко образуя целые поселения, не уступающие искусственно создаваемым пасекам.

В подготовке пчелиных семей к роению обязательным условием является накопление в улье огромного количест­ва (от 6 до 10 кг и более) молодых пчел и распло­да. Затем в ульях начинается выращивание нескольких со­тен, а то и тысяч трутней, закладка роевых мисочек и ма­точников. В последнем случае сопровождающая матку сви­та ульевых пчел-кормилиц отказывается выполнять ее просьбу — подавать в рот молочко. Хозяйка воскового гнезда худеет, деятельность ее половых желез (яичников) затухает, она сокращает откладку яиц в ячеистые соты.

В роевой период основная масса рабочих пчел бездейст­вует. Временно прекращаются строительство воскового гнезда и вылет сборщиц за цветочной пыльцой и нектаром. Зато целые отряды пчел-разведчиц находятся в полете в по­исках нового жилища для отделяющегося роя. Во всем этом сложном биологическом процессе нетрудно проследить целесообразность и последовательность действий. Деление многотысячной крылатой общины на две, три, а возможно, и на четыре части в лучшее время года требует накопления большого количества молодых рабочих пчел, роевая энергия которых с полной отдачей сил будет пущена в действие для перелета на новое место жительства, устройства воскового гнезда и накопления в нем достаточного запаса кормов на зимовку. Раскормленной матке в этот период жизненно необходима полуголодная диета. От скудного питания глава пчелиного семейства обретает «спортивную» форму — спо­собность к возможно далеким перелетам вместе с отделив­шимися роевыми пчелами. Если же она окажется «нелетабельной», травмированной, слишком старой, не способной присоединиться к роевому клубу, то пчелы, оставившие гнездо, вскоре снова возвратятся в улей и затем уже не смо­гут покинуть его до тех пор, пока место старой матки не займет молодая.

Выход роя из улья по времени совпадает с запечатыва­нием в восковом гнезде первого роевого маточника. На сме­ну улетевшей с роем главы семьи в улье выводится молодая матка, которой и суждено возглавить по существу образо­вавшуюся уже новую пчелиную семью. Но в улье остается еще много молодых пчел и расплода. Поэтому пчелиная семья может отпускать последующие рои: второй, третий, четвертый с неоплодотворенными матками (их в роевой семье одновременно может выводиться несколько). В таком случае пчелиная семья, как принято называть в пчеловод­ной практике, израивается, теряет способность давать то­варную продукцию, отчего первоначальная ее ценность как хозяйственной единицы сводится почти к нулю.

Оставшись хозяйкой улья, молодая матка, полакомив­шись свежим медом из открытой ячейки, не теряя ни мину­ты, приступает к поискам своих младших сестер, с которы­ми при первой же возможности попытается расправиться. «Тю-тю»,— угрожающе «окликает» она своих соперниц, ловко передвигаясь по сотам. На ответное «ква-ква» (так отзываются молодые матки, еще не вышедшие из маточни­ков) устремляется на поединок то в один, то в другой конец воскового гнезда. Если пчелиная семья еще достаточно ве­лика и роевой инстинкт продолжается, то пчелы сами пре­дупреждают «дуэль» маток, и тогда выход второго роя из улья неизбежен. Пчелиные семьи некоторых пород сами до­пускают выход из роевых маточников одновременно не­скольких маток. И мы видим, как молодые матки, остере­гаясь встречи друг с другом, прячутся среди пчел на край­них сотах и стенках улья, пока не наступит час поединка, из которого выйдет победительницей только одна, более лов­кая и более сильная. Несмотря на то, что приемы искусственного размножения закрепляют у пчел полезное качест­во — малоройливость, среди пчеловодов все еще остается немало приверженцев естественного роения пчелиных семей, так как самая лучшая матка, по их мнению, может быть выведена только в роевом маточнике. В первой половине дня рой пчел покидает улей обычно со старой маткой, в полуденные часы — с сеголетней. Рои с неоплодотворенными матками оседают обычно высоко на деревьях и на значительном удалении от пасеки, поэтому их очень трудно собрать.

В роевую пору нередко наблюдаются и такие на первый взгляд довольно странные явления в поведении пчелиных семей. К висящему на ветке дерева или куста рою вдруг на­чинают присоединяться возвращающиеся с медосбора рабо­чие пчелы других семей, и даже целые семьи. Будучи в со­стоянии роевого азарта, они покидают свои жилища, обра­зуя на приволье целое скопище пчел, или так называемый свалочный рой. Под тяжестью свивающейся массы роевых пчел нередко обламываются даже довольно толстые ветки.

Современные методы ведения пчеловодства вполне на­дежно обеспечивают планомерный прирост семей на пасе­ках, имея в виду искусственное их размножение (формиро­вание отводков, получение многочисленного потомства — маток от наиболее выдающихся по продуктивности и дру­гим признакам семей). К сожалению, племенная работа по совершенствованию различных пород медоносных пчел в направлении неройливости пока не дала вполне надежных гарантий в том, что та или иная семья среднерусских, итальянских, кавказских или украинских пчел не отпустит рой.

Пчеловоды-любители не допускают свободного роения пчелиных семей. Они натирают ульи изнутри соком мелис­сы, маточниками или оливковым маслом. Ловушки наподобие дуплянок, обработанные таким способом, развешивают на хорошо заметных издали ориентирах (высоких деревьях). Запах травы мелиссы, оливкового масла или маточников, как и запах самой пчелиной матки, особенно плодной (даже в том случае, если она была высушена и превращена в порошок), не оставляет пчел равнодушными в роевую пору. Самые опытные любители-пчеловоды такими действиями заставляют вылетающие из ульев рои прививать­ся даже на собственном теле, не опасаясь ужаливаний. Пче­ловод-любитель В. В. Смирнов из Ворошиловградской обла­сти при выходе роя поймал матку на прилетной доске руками, в результате чего роевые пчелы с ног до головы об­лепили его тело. Смельчак зашел вместе о роем пчел в дом за фотоаппаратом и сам себя сфотографировал при помощи автоспуска. Аналогичный случай имел место и в Сумской области на колхозной пасеке. В детстве и мне довелось бли­же познакомиться с «живой фабрикой меда». Кто-то из ку­павшихся в реке мальчишек вдруг закричал: «Пчелы! Пче­лы!» И все мы заметили на противоположном берегу Донца надвигающееся на нас серое облако. Оставив ребят, прыг­нувших в воду, я побежал вслед за удаляющимся на не­большой скорости роем. Велико было желание не упустить его из вида, поймать летящих пчел. И вот на окраине села рой приземлился на наклонившийся старый плетень. Куда же лучше! Завязав ворот и рукава рубашки, я осторожно собрал и положил в нее рой вместе с трухлявыми сучьями плетня. Соблюдая осторожность, принес рой домой. Пчел было много, они ползали по спине, по рукам, но не жалили. Значит, не так и страшны пчелы. Надо только очень хоро­шо знать их жизнь, повадки.

Чтобы предупредить вылет роевых пчел, следует пользо­ваться также трутнеловками. Их подвешивают на ульи за­благовременно и снимают, когда роевая пора (май — июнь) прекратится. Поскольку матка роевой семьи, попав в ловушку, самостоятельно не может из нее выбраться, безма­точный рой возвратится в улей. Имея трутнеловки, пче­ловод может предупредить вылет роевых пчел даже в том случае, если ему какое-то время придется в этот ответствен­ный период не присутствовать на пасеке. К сожалению, та­кие приспособления мешают работе пчел, вызывают волне­ния их у летков из-за скопления трутней, которые забива­ют проходы, пытаясь выбраться на волю. Поэтому многие пчеловоды просто подрезают крыло у матки обыкновенны­ми ножницами. Процедура довольно проста, а главное — безболезненная, зато матка, лишенная половины крыла, те­ряет способность летать и при выходе из улья вслед за роем падает на землю. В такой ситуации отделившимся от семьи роевым пчелам не остается иного выбора, как вернуться об­ратно в свой улей. Повторный выход роя теперь возможен только с молодой неоплодотворенной маткой. На это уйдет, по меньшей мере, неделя. Разумеется, за такой период в роящейся семье может возникнуть иная ситуация.

Как лучше использовать роевые семьи пчел? Здесь нет единого рецепта. Одни пчеловоды после выхода первого роя разрушают в восковом гнезде все оставшиеся маточники, кроме самого лучшего, другие временно разделяют пчели­ную семью на несколько отводков (особенно это удобно де­лать при содержании пчел в многокорпусных ульях и 20— 24 рамочных лежаках), третьи просто усиливают роевыми пчелами отстающие в развитии семьи, оставляя в них мо­лодых маток.

Чтобы предупредить роение, я однажды на своей пасеке сформировал два небольших отводка, поместил их в фанер­ные ящики-пакеты и вывез на массив зацветающей гречи­хи. Заметить эти ульи постороннему можно было только с вертолета. Никакого ухода за ними, кроме отнятия летковых задвижек после перевозки, не было. Спустя месяц (ко­гда отцвела гречиха) я вернулся к заброшенным семьям и был крайне удивлен; оба пакета снизу доверху оказались заполненными медом. В необычных ульях пустот вообще не оказалось, их пчелы тщательно залепили воском. Медосбор с гречихи в тот год оказался на редкость хорошим, поэтому при наличии больших ульев эти семьи могли бы и дальше продолжать строительство сот, накапливать в них запасы корма и размножаться. Не каждая сильная пчелиная семья, оказавшись в состоянии роения, смогла бы проявить себя в такой степени положительно, как эти небольшие семьи-отводки, собравшие столько меда и выделившие так много строительного материала — воска.

В роевую пору проблема медосбора при наличии в при­роде обильного источника взятка возникает главным обра­зом по причине бездействия рабочих пчел. Поэтому, когда возникает такая ситуация, пчеловод должен в короткий срок вывести пчелиную семью из нерабочего состояния. Чтобы выявить причины возникновения роевого состояния и научиться влиять на него, работники Украинской опыт­ной станции провели такие исследования. В прохладную по­году, когда возле летков не было видно пчел, вентилирую­щих гнезда, с помощью несложных приспособлений в ульи подопытных семей стали вдувать подогретый до 38—40° воздух. Через считанные минуты после начала эксперимен­та у летков появлялись рабочие пчелы, которые, приподняв вверх брюшко, принялись вентилировать гнезда. По мере поступления горячего воздуха в улей число пчел, участвую­щих в вентилировании своего жилища, непрерывно возрастало. Исследователи пришли к выводу, что с помощью ак­тивного вентилирования пчелы не только снабжают свое жилище свежим воздухом, но и охлаждают его. Высокая температура в улье вредна, прежде всего, расплоду и воско­вым постройкам. Последние под тяжестью кормовых запа­сов и самих пчел могут оборваться. Ухудшение вентиляции воскового общежития ускоряет переход его обитательниц в роевое состояние. Южные расы пчел по этой причине намно­го ройливее своих сородичей, обитающих в более северных широтах, исключая грузинскую пчелу, обитающую в кли­матических условиях горного Кавказа.

Серые горные кавказские пчелы мегрельской популя­ции, населяющие Мегрелию, некоторые горные районы Азербайджана, Армении и Дагестана, обладают наиболее ярко выраженным свойством заменять старых маток, не приходя в роевое состояние. Как известно, не следует свы­ше двух лет держать в улье матку, если она даже хорошая, так как на третий сезон у нее может снизиться плодовитость и семья окажется менее сильной, продуктивной и выносли­вой, особенно в условиях суровой зимовки.

Процесс замены старой матки молодой длится полтора месяца. В этот период население улья не снижает рабочего ритма, трудится на сотах в своих жилищах и на лоне при­роды. Летные пчелы от утренней зари и до заката солнца непрерывным потоком устремляются куда-то вдаль за сбо­ром нектара и пыльцы. «Домашнее» население занимается строительством ячеек, сгущением поступающего в улей нек­тара, любовно ухаживает за яйцекладущей, но уже подле­жащей замене маткой, выращивает расплод молодых пчел и одновременно выводит другую матку, а, то и две. Явление тихой смены маток присуще также среднерусским и украин­ским популяциям. Отдельные семьи среднерусских пчел не случайно заменяют маток в пору главного медосбора. Когда тепло и вокруг много цветущих растений, маточная ли­чинка получает от пчел-кормилиц исключительно богатый белком, витаминами и жирами корм — пчелиное молочко. Это главное условие для вывода здоровой и крепкой матки. Возникающий в семье перерыв в выращивании пчелиного расплода в связи с заменой матки дает возможность рабо­чим пчелам полностью переключаться на медосбор и заго­товку корма. Зная об этом, некоторые пчеловоды созна­тельно травмируют ноги маток или крылья с тем, чтобы побудить пчел к замене имеющейся бракованной матки молодой без перехода семьи в роевое состояние. В моей практи­ке одна пчелиная семья серой горной породы стала заме­нять матку, не проявляя признаков роения. В середине гнез­да пчелы проделали небольшой сквозной тоннель в одном из сот и в нем заложили два крупных маточника. После запечатывания маточников мне пришлось сформировать на этом соте сборный отводок и оставить в улье старую матку. Пчелы снова заложили два маточника, а я сформировал еще один отводок. Семья в третий раз заложила маточники для смены старой матки, после чего пришлось оставить ее в покое. Перед главным медосбором в июле семью пришлось снова осмотреть. Она была средней силы, имела и молодую матку, и старую с обтрепанными краями крыльев. Обе матки мирно жили, откладывая в ячейки сот яйца. Спустя еще две недели я обнаружил небольшой комочек пчел, спо­койно сидевших в траве возле прилетной доски улья. В се­редине находилась знакомая мне старая матка, которую молодые пчелы любовно обогревали и кормили. Жалко бы­ло оставлять старушку в таком незавидном положении, и я, не долго раздумывая, отправил ее обратно в улей вместе со свитой. Однако спустя некоторое время она, совсем по­черневшая, снова выползла из улья в сопровождении моло­дых пчел, удерживающих ее за крылья. На моих глазах старая матка вместе с сопровождавшими ее пчелами свали­лась в траву и больше не возвратилась в улей. Поистине жизнь главы пчелиного семейства была отдана борьбе за продолжение рода.

Массовое роение пчел (роевая горячка) на пасеках осо­бенно проявляется в жаркое лето при сравнительно неболь­шом (поддерживающем) взятке для пчел. Во время хороше­го медосбора, наоборот, пчелиные семьи роятся меньше, так как основная масса рабочих пчел занята сбором нектара и переработкой его в мед. В этот период температура пчели­ного гнезда в редких случаях поднимается выше нормы — 34—35°, поскольку большое количество тепла выносится из улья вместе с парами воды, которую удаляют пчелы из не­прерывно поступающего в улей нектара. Самый простой спо­соб поддержания сборщиц нектара в рабочем состоя­нии — размещение пасеки в тени деревьев или кустарни­ков. Кроме того, эта же цель достигается своевременным расширением пчелиного гнезда дополнительными корпусами или надставками, которые заполняются свободными со­тами и рамками с искусственной вощиной вперемешку.

Проверяя эффективность искусственного обогрева не­больших семей, доктор биологических наук Г. Ф. Таранов однажды обнаружил у пчел стремление к закладке роевых маточников на протяжении нескольких дней после завер­шения опыта. Влияние температурного фактора на переход пчелиных семей из рабочего состояния в роевое ярче обна­руживается при размещении их на открытой местности в тон­костенных ульях с металлическими крышами. Оказавшись под палящими лучами солнца, пчелы вылетают из улья на­ружу, облепляют кожухом его стенки, свисают бородой под прилетной доской и вскоре начинают роиться. В такие жар­кие дни основная масса рабочих пчел обычно занята не сбо­ром нектара, а поисками питьевой воды. Они большими группами устремляются к водоемам, чтобы доставить в улей воду, утолить жажду непрерывно нарождающейся мо­лоди, устранить опасность перегрева воскового гнезда.

Теперь становится понятным, почему случаи поселения роевых пчел на открытой местности довольно редки, а если и бывают, то это не что иное, как вынужденная посадка роя, скорее всего потому, что матка не способна лететь дальше. Отыскав защищенное от внешних неблагоприятных воз­действий место, пчелы сразу же берутся за сооружение воскового гнезда (где-нибудь в земле или в траве) и присту­пают к выращиванию расплода, накоплению в нем медово-перговых запасов, закладке немногих маточников, чтобы сменить оказавшуюся ненадежной матку и во что бы то ни стало сохранить семью. Такой потребности к самосохране­нию насекомых научила природа. После того как восковое жилище сооружено, отстроены первые его ячеистые пласты, рабочие пчелы начинают приносить взяток. В силу никем не писаного закона сторожевые пчелы нередко готовы принести себя в жертву, защищая восковые постройки, рас­плод и запасы корма, поскольку, не будь хотя бы одного из перечисленных факторов, пчелиная семья не сможет выжить.

Роевая энергия у медоносных пчел довольно велика. Например, средний по размерам рой всего лишь за несколь­ко дней медосбора способен отстроить для себя вполне бла­гоустроенное восковое жилище, заполнить его медом и об­завестись расплодом. За сезон такая пчелиная семья может выделить свыше 2 кг воска, собрать и упаковать в ячеистые соты десятки килограммов меда. Крылатые хо­зяйки воскового жилища умело чередуют рационы кормле­ния, придумывают для своего многочисленного и беспре­рывно подрастающего потомства различные лакомые блюда: кисловатые на вкус молочные коктейли или сладкие медо-перговые каши, обильно насыщенные всеми вещества­ми, необходимыми для организма насекомого. Чтобы вырастить матку из того самого яйца, из которого вырастает ра­бочая пчела, обитательницы улья выкармливают появив­шуюся на свет личинку только одним молочком — наиболее сытной, высококалорийной пищей.

Познав многие тайны природы, человек давно уже на­учился создавать путем направленного отбора ценные по­роды животных и сорта растений. Поиск продолжается. Ме­доносная пчела, которая все еще в своем восковом гнезде поддерживает порядок, не всегда совпадающий с нашими пожеланиями, по-прежнему привлекает к себе пытливый ум ученых, причем теперь уже не только как сборщица ценней­ших даров природы — нектара и пыльцы, но и как насеко­мое, способное внести огромный вклад в развитие сельско­хозяйственного производства. Рой пчел! Сколько в нем пер­возданного, интересного и загадочного для творческого во­ображения.

ТРУТНИ И МАТКА

Большую часть года (зиму, весну и осень) пчелиное жили­ще напоминает женский монастырь: в эту пору в нем жи­вут и трудятся только одни самки — рабочие пчелы и их родоначальница (матка). Самцов-трутней в данный период в здоровой семье, как правило, не бывает. Одни из них поги­бают в роевую пору, спарившись с молодыми матками, дру­гие изгоняются из родных ульев самими же пчелами вско­ре после окончания главного медосбора.

В отличие от рабочей пчелы трутень не может самостоя­тельно добыть на цветке капельку сладкого корма (у него не приспособлен для этого хоботок). Не может использо­вать он и уже заготовленную пчелами пыльцу, или пергу, так как в его организме отсутствует нижнеголовная железа, вырабатываемым секретом которой смачивается эта пыль­ца. Белковый корм (молочко) самцы-трутни получают, так же как и матка, непосредственно от пчел-кормилиц. Гото­вясь к зимовке, пчелы, прежде всего, отказывают им в мо­лочке, безжалостно травмируют ноги, усики и крылья, не допускают к медовым запасам. А затем, уже изнуренных и истощенных, выбрасывают из ульев, обрекая на голодную смерть. Лишь в семьях, оставшихся по какой-либо причине с неполноценными матками или потерявших маток, в такое время года можно обнаружить среди женского населения свободно разгуливающих на сотах большеглазых толстяков- трутней, которых пчелиная семья продолжает также береж­но сохранять, как и в роевую пору. В данном случае у ме­доносных пчел действует инстинкт бережного сохранения пчелиного рода. «Матриархат», характеризующийся пол­ным изгнанием самцов из пчелиного общежития после то­го как семье они становятся не нужны, преследует в конеч­ном счете ту же цель — сохранение рода, но только благо­даря строгой экономии накопленных средств существова­ния — медово-перговых запасов. Имеется в виду макси­мальное сокращение лишних ртов на длительный период зимовки. «Разумные» пчелы правильно поступают, изгоняя трутней: они не способны обогревать, защищать и благо­устраивать жилище, выкормить личинку, собрать нектар с цветков растений. В начале ХVII века (1609 г.) один зару­бежный исследователь так охарактеризовал трутня: «Это — большая пчела без жала, которая проводит время в празд­ности и обжорстве; он живет трудом других, однако ест за двоих. Около полудня он летает туда-сюда, как будто занят чем-то важным, однако это только прогулка. Цель ее — вы­звать аппетит». Трутень и в самом деле очень прожорлив. Ест он в пять раз больше пчелы.

Самцы-трутни нужны роящимся семьям только для оплодотворения молодых маток, другой пользы не приносят, хотя и находятся среди пчел большую часть сезона на весь­ма привилегированном положении. В период брачного вы­лета трутень, спарившийся с маткой, мгновенно погибает. По размерам он больше пчелы, несколько короче, но зато намного толще, даже царицы-матки. У трутня непропорцио­нально длинная задняя пара конечностей. Значительно луч­ше, чем у матки, развиты торчащие на лбу и свисающие усы-антенны. Особенно впечатляюще выглядит круглая, как диск, голова. Она с боков и сверху (до самого темени) по­крыта глазами, как бы опоясана шарфом. Глаза чрезмерно большие, выпуклые. Трутень кажется неповоротливым, од­нако движется он с необыкновенной легкостью. Хотя тру­тень имеет и большие глаза, но он близорук, поскольку часто протирает их передними ножками, чтобы ни одна пылинка не помешала ему смотреть на окружающий мир. Имея такие сложно устроенные органы зрения и осязания, трутень прекрасно ориентируется в воздушном пространстве, быст­ро находит летящую матку.

Спаривание происходит во время стремительного поле­та, когда воздухоносные камеры трутня до отказа напол­няются воздухом и сжимают брюшко. Массивная грудь и мощные крылья позволяют ему летать на большой скорости, в несколько раз стремительнее матки, легко держаться в воздухе. Трутень только в том случае достигнет цели, если окажется наиболее ловким, быстрее летящим и лучше ви­дящим.

В естественных условиях пчелиная семья в период рое­ния выводит сотни, а то и тысячи трутней для оплодотворе­ния всего лишь нескольких маток. Оказывается, природа предусмотрительно распорядилась при этом в пользу глав­ной особи пчелиного семейства — матки, жизнедеятельность которой во многом и определяет ее благополучие. Глазастый трутень, оказывается, хорошо видит матку в полете толь­ко на небольшом удалении от нее (1—2 м), тогда как улавливает появление ее в окружающем простран­стве на расстоянии до 100 м. Вылетевшую на спа­ривание молодую матку на большой скорости преследуют одновременно несколько десятков трутней. В окружении та­кого количества самцов матка находится в безопасности (имеются в виду многочисленные ее враги, особенно птицы).

Когда в полуденные солнечные дни присутствуешь на территории матковыводного точка, где размещается мно­жество маленьких улейков (нуклеусов) с неплодными матками, становишься невольным свидетелем, как прямо над головой стремглав проносятся в погоне за матками трутни (небольшими скоплениями). То и дело раздается не­продолжительный прерывистый треск. Это и есть тот самый момент, когда трутни буквально штурмуют молодых са­мок, вылетающих на спаривание. Сколько их, бороздящих воздушное пространство, несчастливцев погибает в роевую пору! Случается это и с матками, которые только на этот непродолжительный период спаривания покидают свои семьи в поисках самцов. Если матка не встретит трутней на естественном удалении от своего жилища, она летит даль­ше, сколько хватает сил, нередко может улететь очень да­леко от пасеки, имея минимальную возможность вернуться обратно в свой улей. Три-четыре таких рискованных вылета нужно совершить ей, чтобы полностью наполнить семенной резервуар (семяприемник) сперматозоидами трутня. Не случайно, поэтому в роевую пору у рабочих пчел столь велико стремление к выращиванию в семье трутней.

Звук приближающегося к улью трутня слышен издали. Он напоминает гул мотора тяжело нагруженного лайнера, летящего на большой высоте. У матки же, наоборот, шум тонкий, звенящий, подобен звучанию режущей пилы. Тру­тень совершенно безобиден как в улье для самих тружениц- пчел, так и для каждого из тех, что находится вблизи пче­линого жилища. Ни малейшего вреда он не пытается при­чинить даже самой маленькой букашке. Окаймленное серебристой бахромой тупое брюшко трутня не имеет жала, а ротовой аппарат недостаточно совершенен, значит, он не мо­жет наносить укусы.

Половая зрелость у трутня наступает на двенадцатый день после выхода из ячейки. В его половой системе лишь однажды образуется семенная жидкость — сперма. Став по­ловозрелым, трутень все чаще использует погожие дни для своих прогулок, которые становятся все более продолжи­тельными — 16—20 минут. Воздушная трасса его, а также и матки пролегает на высоте от 10 до 30 м — значи­тельно выше, чем у рабочих пчел.

Глава пчелиного семейства — матка живет 4—5, а то и 6 лет, дольше других членов семьи, откладывая в ячейки сотов миниатюрные, длиной в 1,3—1,5 мм яйца, из которых вылупляются крохотных размеров личинки. Пчелы выращивают из них сборщиц нектара, трутней или новых маток. Вся семья рабочих пчел в восковом жилище, много нянек и кормилиц тщательно оберегают покой своей родоначальницы, ухаживают за ней, поддерживая на высо­ком уровне ее плодовитость. Поэтому в разгар лета вес сне­сенных маткой яиц за одни сутки нередко может превы­шать вес ее собственного тела, что достигается главным образом потреблением большого количества пищи — маточ­ного молочка. При оплодотворении матка принимает в свой семенной резервуар б—10 миллионов сперматозоидов от нескольких трутней и при благоприятных условиях спо­собна отложить в течение сезона до 200 тысяч яиц, а за всю жизнь — более одного миллиона. С этой целью днем и ночью, не зная покоя, она ходит по ячеистой поверхности восковых построек в сопровождении свиты пчел-кормилиц, осматривает ячейки одну за другой. Найдет подходящую, опустит в нее свое тяжелое брюшко и отложит еще одно яйцо.

Плодовитые пчелиные матки откладывают яйца подряд во все ячейки сота, отчего пчелиный расплод бывает сплош­ным. На нем не обнаруживается пропущенных, пустых яче­ек. Маток, откладывающих мало яиц или дающих решет­чатый расплод, заменяют на пасеках при первой же возмож­ности. Выращивая матку, пчелы вначале сооружают мисоч­ку, края которой постепенно надстраивают, в результате че­го эта своеобразная восковая ячейка приобретает форму продолговатого, сужающегося к вершине, опрокинутого вверх дном и закрытого снизу объемистого сосуда-маточника, в котором его обитательница обращена обычно головой вниз. Такое расположение маточника в пчелином жилище — яв­ление, по-видимому, не случайное. Вероятно, таким овра­гом создаются безопасные условия для нарождающейся на­следницы-матки, которую сами пчелы в зависимости от об­стоятельств могут или выпустить из маточника на свободу, или же отдать на уничтожение уже разгуливающей по со­там и получившей признание в семье матке.

В отличие от маточников ячейки с пчелиным и трутне­вым расплодом, в каком бы восковом общежитии пчел они ни находились, обычно расположены перпендикулярно оси сота. За день до нарождения матки пчелы счищают с верхушки маточника лишний слой воска, ранее выложенный ими же, делают его как бы полупрозрачным, будто хотят заранее увидеть ее хотя бы одним глазком, определить, ка­кой же окажется она — будущая царица. Ведь при выходе из своей желудеобразной детской опочивальни молодая матка и сама без каких-либо затруднений очень быстро де­лает для себя удобный проход, не нуждаясь в помощи пчел. Своими мощными челюстями она, как пилой, изнутри обре­зает верхушку маточника, головой сталкивает ее вниз, осто­рожно выглядывает в образовавшуюся круглую «дверь» и, убедившись в полной безопасности, стремительно выходит наружу. Любопытен и такой факт: верхушку маточника но­ворожденная чаще вырезает не полностью по кругу, а ос­тавляет для соединения с маточником небольшое сочлене­ние. Создается своеобразный выходной люк с открываю­щейся и вновь плотно закрывающейся крышкой-колпаком, которую пчелы по своему усмотрению могут в любую ми­нуту закрыть снова, чтобы не выпустить на свободу по-бо­евому настроенную молодую матку, стремящуюся поскорее покинуть свою детскую колыбель.

Весь процесс выращивания пчелиной матки длится око­ло 400 часов. Когда же она по каким-либо причинам исче­зает, осиротевшее население улья прекращает вылеты за сбором нектара и строительство ячеистых сотов, пчелы взволнованно бегают по сотам и стенкам своего жилища, уныло жужжат, непрерывно ощупывая одна другую уси­ками и хоботком, не пытаются вентилировать гнездо. Лишь спустя некоторое время пчелиная семья вновь как бы про­буждается к активной жизни и приступает к выращиванию другой матки — свищевой, использовав любую подходящую для этих целей личинку, которая к этому времени, по-види­мому, уже получала пчелиный корм, не совсем пригодный для выращивания матки. Свищевых маточников на сотах воскового гнезда может быть несколько, как и роевых, но в отличие от последних закладывают их пчелы не на реб­рах сотов (внизу и по краям), а на плоскости среди пчелиного расплода, используя для их размещения по две-три смежные шестигранные ячейки. Вышедшая из свищевой колыбели молодая матка в отличие от роевой обычно не со­бирает свиты молодых пчел для переселения их на новое место жительства, а сразу же, не теряя ни минуты, присту­пает к поискам других маточников, в которых и убивает ядовитым жалом своих младших сестер. По признанию мно­гих опытных пчеловодов, такая свищевая матка по яйцено­скости обычно уступает роевой, поскольку в ее брюшке на­ходится значительно меньше яйцевых трубочек.

В обычных условиях трудовая жизнь матки заканчива­йся в улье естественной смертью, на смену ей приходит мо­лодая матка. Смена старой матки молодой в пчелином гнез­до происходит преимущественно в роевую пору делением всей массы пчел на две (примерно равные) половины. Что6ы такое разделение семьи произошло, и всякий раз могла образоваться новая пчелиная семья, вначале рабочие пче­лы выводят трутней, которые необходимы для оплодотворе­ния молодых маток, затем на сотах отстраивают округлой формы открытые маточники. Вылупившуюся из яйца ли­чинку в таком маточнике-мисочке пчелы-кормилицы берут на особое содержание. От непрерывного и обильного корм­ления молочком, образующимся в глоточных железах мо­лодых пчел и представляющим собой кисловатую на вкус сметанообразную массу, личинка будущей матки растет не по дням, а по часам. За первую неделю жизни ее вес увели­чивается более чем в 3 тысячи раз, тогда как личинка ра­бочей пчелы того же возраста, но получающая другой корм, растет в два раза медленнее. Маточное молочко исключи­тельно богато легкоусвояемым белком, минеральными ве­ществами, витаминами, ферментами и гормонами.

В здоровых пчелиных семьях с обильными запасами ме­да и перги молочко, выделяемое пчелами для выкармлива­ния расплода и маток, намного богаче всеми питательны­ми веществами. Вот почему следует придавать большое зна­чение вопросам селекции пчелиных семей, обеспечения их высококачественным кормом. Рабочие пчелы-кормилицы, несомненно, участвуют в передаче выращиваемым маткам своих наследственных признаков, которые затем передают­ся новым поколениям рабочих пчел и самцов-трутней. Се­лекционеры внесут большой вклад в развитие пчеловодства, если займутся выведением пчелиных маток только в спе­циально отобранных (в пределах одной линии) семьях, на обильном корме, собранном самими пчелами с цветущих растений в естественных для них условиях обитания.

«Разумное вмешательство человека в природу,— писал И. В. Мичурин,— вынуждает животный и растительный мир изменяться в желательную для человека сторону, основной задачей которого является улучшение существующих и со­здание новых форм животных и растений, которые послу­жат рычагом к поднятию благосостояния человечества». Применительно к пчеловодству это следует понимать так: пчелиная семья, состоящая из рабочих пчел, трутней и матки, по своей численности может достичь громадных раз­меров (80—100 тысяч особей и более). Она представляет со­бой сложный, непрерывно изменяющийся организм, как в количественном, так и в качественном отношении. Благопо­лучие и существование этой семьи зависят и от индиви­дуальных способностей ее членов, и от условий среды, в ко­торой она обитает. Ни одна из особей этой семьи самостоя­тельно существовать не может, если даже для ее жизни будет создано все необходимое. Как нам известно, повседнев­ная жизнь пчелиной семьи представляет собой единое це­лое, сложна, связана с генетическим кодом наследственно­сти, заложенным в пчелиный организм. Крылатые труже­ницы-пчелы живут только сообща, сооружают соты с шестигранными ячейками, накапливают мед, воспроизводят себе подобных. Из поколения в поколение они несут неиз­менную верность своей семье, передают необыкновенное тру­долюбие, неудержимое стремление к поискам пищи.

Глубоко вникая в существо всех этих сложных жизнен­ных процессов, мы вправе предполагать, что выведенная в благоприятных условиях обитания родоначальница-матка, несомненно, будет отличаться от других таких же самок, кроме всего прочего, еще и более развитыми органами пи­щеварения и размножения, а стало быть, и плодовитостью. А чем выше плодовитость матки, чем больше отложит она за сутки качественных (т. е. более крупных) яиц, тем здоро­вее будут нарождаться в ее восковом жилище рабочие пче­лы, способные посетить большое количество цветущих рас­тений, полновеснее собрать с них нектар и пыльцу. Такая пчелиная община при прочих равных условиях содержания и ухода будет выделяться на общем фоне пасеки высокой продуктивностью и выносливостью.

За пределами общежития жизнедеятельность обитатель­ниц улья неразрывно связана с миром растений, на кото­рых они добывают себе пищу и, сами этого не зная, прино­сят огромную пользу перекрестным опылением цветков. Ведь сегодняшние плоды — это будущие растения, и во всем этом велика роль пчел. Прекрасная взаимосвязь тем более удивительна, что обе стороны и не подозревают, что творят. Эти глубоко содержательные слова принадлежат исследова­телю пчел австрийскому биологу профессору Карлу Фришу.

Характерно то, что только на одну особь — матку возло­жена обязанность откладывать яйца в сооружаемые пчела­ми ячейки. От их количества и качества во многом зависят сила пчелиной семьи, наследственные признаки. Матка яв­ляется главой семьи, ее центром, вокруг которого постоян­но группируются верные своему долгу привратницы и кор­милицы, смыкается многотысячный крылатый трудовой коллектив улья в плотный зимний клубок.

Труден путь насекомых-сборщиц к источникам нектара, а также обратный — в пчелиные жилища, к ячеистым со­там. Многокилометровы их воздушные трассы. И вся жизнь их поистине замечательна.

ВЕЛИКИЕ ТРУЖЕНИЦЫ

Насекомое усердно старается разрыхлить крышечку ячей­ки изнутри. То в одном, то в другом месте по кругу и по се­редине на ней через образовавшиеся щели отчетливо про­сматриваются непрерывно трущиеся «жернова», отливаю­щие коричневым глянцем, заостренные края жвал. Насеко­мое энергично орудует челюстями. Пройдет минута, от силы две — и на свет появится еще одна обитательница улья. По соседству из ячеек выходят третья, четвертая, пятая…, 1— 1,5 тысячи — за день, около 3 тысяч — за сутки. Велико стремление пчелы как можно скорее выбраться из тесной и неуютной колыбели. Под натиском головы оранжевое по­крывало ячейки разрывается на отдельные бесформенные части, и лоскутки его падают вниз — в глубокие проходы между сотов. Приподняв сяжки, пчела осторожно высовы­вает голову из ячейки, смотрит на открывающийся перед ее глазами незнакомый мир, затем прячется снова в ячейку и на какое-то мгновение замирает. Но вот голова вновь заше­велилась, задергались усики-сяжки, у самой кромки шестигранной ячейки появились цепкие светло-коричневые когот­ки передних ножек. Насекомое тужится изо всех сих, при­поднимаясь и сгибаясь, как будто его кто-то удерживает на месте, пытается выбраться наружу из тесной ячейки на ши­рокий простор, к своим старшим сестрам и братьям, к матке, медово-перговым сокровищам ячеек, а затем на лоно приро­ды. Пчела медленно движется по решетчатой поверхности сота, слегка покачивается, останавливается, чистит голову и грудь, а затем сливается с общей непрерывно движущейся массой пчел всей семьи, от которых теперь ее уже не отли­чишь. Выбравшись из восковой колыбели, новорожденная после непродолжительной разминки и завтрака приступает к первым своим обязанностям в улье — чистке ячеек сотов: их вскоре старшие ее сестры заполнят сладкой ношей или вновь отполируют для выращивания расплода.

Пройдет 2—3 дня — и повзрослевшее насекомое будет выполнять уже более сложную работу — выкармливать рас­плод медово-перговой смесью, воспитывать появляющихся из яиц крохотных личинок. По совместительству молодая обитательница воскового общежития нередко берется и за другие дела. В зависимости от обстоятельств и физической подготовленности она может привлекаться и к полевым ра­ботам: собирать нектар или пыльцу, доставлять воду в улей, сторожить вход в него.

В процессе активной жизни население улья сообща охра­няет покой своего жилища от непрошеных гостей, непрерыв­но благоустраивает его изнутри, накапливает в нем кормо­вые запасы. Каждая обитательница воскового гнезда (исклю­чением может быть только матка) готова в любую минуту пожертвовать собой, встав на защиту своего общежития. Что и говорить, обязанности у маленькой труженицы-пчелы поистине великие! Насекомое должно быть не только инже­нером-строителем, скажем, трутневой, пчелиной ячейки или маточника, но и своего рода химиком-технологом или фар­мацевтом, хорошо усвоившим правила приготовления про­полиса, перги, меда или маточного молочка. При выполне­нии обязанностей уборщицы в расплодной части воскового гнезда пчеле следует, руководствуясь никем не установлен­ным требованием, обязательно удалять из ячеек плотно при­ставшие к стенкам коричневые рубашечки личинок (коко­ны), которые остаются в них после каждого нарождения пчел или трутней. И чистильщица выгрызает их челюстями, находясь по нескольку минут подряд в темных и тесных ячейках. Не будь на брюшке у нее дыхалец, через которые все органы беспрерывно снабжаются кислородом, трудолю­бивая пчела непременно задохнулась бы от недостатка воз­духа.

Каждый сот, в который матка откладывает яйца, обита­тельницы улья очень тщательно очищают, а затем полируют прополисом, чтобы оградить развивающийся расплод от вредной микрофлоры, особенно вылупляющихся из яиц и уже плавающих в молочке на дне ячеек еще не окрепших маленьких личинок. Впрочем, и само пчелиное молочко, как мед и перга, приготавливаемые пчелами, также обладает высокими бактерицидными свойствами, поэтому является не только полноценным кормом для всего населения улья, но и весьма эффективным средством защиты от различных ин­фекционных заболеваний. Разумеется, как бы ни пытались усердно трудиться насекомые, им все-таки не удается иде­ально очистить ячейки сотов от естественных загрязнителей. По этой причине стенки и дно шестигранных ячеек посте­пенно утолщаются, темнеют и закругляются, уменьшается их объем, и процесс старения воскового пчелиного жилища становится неизбежным. Изучая его, Г. Ф. Таранов устано­вил следующие изменения первоначального диаметра и объ­ема пчелиных ячеек (табл. 1).

Как определил ученый, пчелы свободно допускают уменьшение диаметра ячеек на сотах до 5,26 мм, затем усиленно начинают удалять из них оставшиеся руба­шечки личинок, не допуская дальнейшего их сужения и уменьшения в объеме. Измененную глубину ячеек вслед­ствие наслоения остатков от коконов со стороны средостения сота пчелы восстанавливают, надстраивая их сверху, как только наступит хороший весенний взяток.

При этом в пчелином жилище появляются соты, побеленные воском, выработанным насекомыми. Каждый сезон по этой причине пче­линая семья вынуждена удлинять ячейки в улье. Отступая от нормы, пчелы-строительницы сужают в нем ширину уло­чек-проходов между отвесно расположенными сотами в расплодной части воскового гнезда (с 12,5 до 10 мм и даже меньше). Следует отметить и такой немаловажный факт: чем старее становятся ячеистые соты, темнее по цве­ту и тяжелее по весу, тем больше пчелы затрачивают физи­ческой энергии на их очистку.

Советский ученый Н. М. Глушков установил, что в укрупненных ячейках пчелиного общежития, которые от­страивают сами насекомые, на специально изготовленных для них листах искусственной вощины с увеличенным на 0,55 мм диаметром оснований ячеек выводятся бо­лее крупные пчелы, и семья, состоящая из таких насеко­мых, заметно выделяется повышенными медосборами. Зна­чит, величина ячеек пчелиного гнезда, в которых крылатое население выращивает расплод, оказывает значительное влияние на вес нарождающихся рабочих пчел и продуктив­ность пчелиной семьи в целом.

При выполнении строительных работ в улье или в дупле застройщицы-пчелы строго подчиняются врожденному инстинкту. Представим себе, что было бы в пчелином жи­лище, если бы каждая пчела, проживающая в нем, по сво­ему усмотрению лепила только одни трутневые ячейки или маточники, вентилировала улей или стремилась поднять в нем температуру. Но такого хаоса в улье никогда не бывает даже в период роения, когда старая матка, не ожидая пре­емницы, со свитою пчел покидает его. Согласованные дей­ствия пчел, населяющих улей, необходимы им и за преде­лами жилища, когда требуется добыть нектар, воду, попол­нить улей другими веществами, необходимыми семье.

Поскольку не все растения одинаково снабжают насеко­мых нектаром или пыльцой, то, кроме всего прочего, нужно еще хорошо ориентироваться на местности, уметь отыскать богатый нектаром обильноцветущий луг. В состязании по за­готовке кормов обычно выигрывают те пчелиные семьи, ко­торые активно участвуют в добывании взятка. Кроме всего, сборщица нектара должна еще и танцевать. Да-да, танце­вать самым настоящим образом. Наблюдая за танцующими пчелами в рамочном улье, остекленном с двух боковых сто­рон, и хронометрируя продолжительность каждого танца отдельных пчел-исполнительниц, австрийский биолог Карл Фриш неожиданно получил весьма любопытные данные о жизни этих удивительных и во многом еще загадочных на­секомых. Например, пчела-разведчица обнаружила кормуш­ку со сладкой провизией на расстоянии 100 м от улья. При возвращении домой она исполняла виляющий танец до 10 раз в течение 15 секунд. Когда же пчела находила этот корм на расстоянии нескольких километров от своего жили­ща, то за тот же промежуток времени она танцевала только один раз.

Учеными было также установлено, что семьи пчел, принадлежащих к различным популяциям (итальянские, сред­нерусские, краинские), имеют свой язык танцев, понятный только им. Если объединить таких пчел в одну семью, то они, естественно, не сразу станут хорошо понимать друг дру­га. Неубедительным для обитательниц наблюдаемого улья оказался танец, исполняемый пчелой-роботом. Последняя точно воспроизводила движения возвратившейся домой пче­лы-разведчицы, призывала своих подруг на медосбор. Одна­ко пчелы, присутствовавшие на этом необычном «концерте», пытались зажалить искусственную балерину. Дело в том, что, пускаясь в круговой танец, возвратившаяся в улей сбор­щица нектара оповещает своих сестер о найденном в непо­средственной близости от дома богатом источнике взятка. В паузах она выпрямляет аккуратно подобранный под себя хоботок, отрыгивает капельку добытого нектара, предостав­ляя возможность всем желающим отведать его на вкус. Пче­ла-робот не могла этого сделать. Исполнением виляющего танца разведчица зовет пчел на медосбор, обнаруженный ею на значительном удалении от улья. Прямым пробегом по соту вверх, в сторону или вниз она ориентирует, в каком направлении по отношению к солнцу нужно искать медо­носный участок.

Пчелиная семья в зоне обитания постоянно связана с окружающей средой, ботанической разновидностью медонос­ных растений, временем их зацветания, погодными услови­ями, являясь, таким образом, еще и прекрасным фенологом и синоптиком. Иначе и быть не может. Ведь пропущенный медосбор в теплые майские, июньские, июльские дни обер­нется настоящей катастрофой: в сентябре и октябре взяток из-за непогоды иногда отсутствует. Не пропустить ни мину­ты погожего дня, разведать и во что бы то ни стало добыть сладкий продукт, представляющий собой источник жизни,— вот что является главным в жизни пчелиной семьи. Не будет достигнута эта цель — значит, она погибнет. Такова логика существующей взаимосвязи пчел с условиями окру­жающей их внешней среды. Только в зонах субтропического и тропического климата, где на протяжении всего года кры­латые сборщицы могут почти беспрерывно добывать нектар и пыльцу, стремление накопить запас корма в восковом гнез­де у медоносных пчел выражено обычно в меньшей степени. В связи с этим, естественно, обнаруживаются и различия в поведении итальянских, среднерусских, краинских, кав­казских пород или рас пчел по отношению к медо­сбору как одному из важнейших хозяйственно-полезных признаков, который вырабатывался у них на протяжении многих веков применительно к окружающей внешней среде.

В Советском Союзе, например, наиболее предприимчивы в отыскании корма, запасливы и бережливы серые грузин­ские пчелы. Им приходится добывать пищу высоко в горах, где на протяжении всего года соседствуют тепло и холод. Поэтому, обнаружив источник взятка, обитательницы гор направляют всю рабочую силу и энергию на сбор нектара и цветочной пыльцы, чтобы не упустить малейшей возмож­ности в создании запаса корма. В подтверждение сказанно­му могу привести пример из своей практики. Однажды под вечер, когда на пасеке вылет пчел за взятком в основном уже прекратился, в нескольких шагах от улья мегрелок бы­ли установлены три медово-перговые рамки с тем, чтобы их очистили пчелы. Не прошло и минуты, как рамки были об­наружены пчелами-разведчицами. Вскоре начался интен­сивный вылет пчел из улья, утихший под вечер сад снова наполнился веселым гулом. Спустились сумерки, а пчелы по-прежнему активно продолжали трудиться, выбирая из ячеек сотов мед и пергу.

Что же касается всех тонкостей биологических и других процессов, протекающих в пчелином гнезде, то они, конеч­но же, значительно сложнее, чем мы представляем. Поду­мать только: пчела-кормилица предопределяет пол личин­ки, рабочие пчелы вырабатывают воск, прополис, маточное молочко, превращают капельки нектара, добываемого на цветущих растениях, в целебный мед. А что значит выра­стить рабочую пчелу после того как матка отложит в ячей­ку яйцо и из него вылупится едва заметная глазу личинка? Наблюдая за действиями обитательниц улья, помеченных светящейся краской, ученые подсчитали: чтобы обеспечить нормальный уход за одной только личинкой на протяжении светового дня, кормилицам и нянькам нужно подойти к ее колыбели не менее одной тысячи раз. При этом каждую из многочисленных личинок (вспомним, что суточная яйце­носкость плодовитой матки в разгар сезона достигает 2,5— 3,0 тысячи яиц) нужно накормить соответствующим ее по­лу и возрасту кормом, обогреть, снабдить свежим воздухом. Индивидуальный подход к воспитанию личинок дает воз­можность пчелиной семье вырастить новую матку за 16,5, рабочую пчелу — за 21 и трутня — за 24 суток.

Пчеловоды нередко говорят: «личинки одного возраста», «одинаковый расплод», когда речь идет о выводе племенных маток, подсадке молодых маток в пчелиные семьи. В дей­ствительности в улье этого никогда не бывает. Видимо, они имеют в виду однодневный расплод, так как особи — личин­ка, куколка или взрослая пчела,— выведенные из яиц, от­ложенных в ячейки сотов в течение одного часа одной и той же маткой, различаются по возрасту несколькими ми­нутами, а выведенные на протяжении одних суток — не­сколькими часами. Если учесть, что жизнь пчелы — корми­лицы, строительницы воскового гнезда, сборщицы нектара при самых благоприятных условиях обитания в летний пе­риод исчисляется всего лишь несколькими днями, то значи­мость такого, казалось бы, не весьма существенного разли­чия в возрасте приобретает особый смысл и заслуживает са­мого серьезного внимания пчеловодов на промышленных матковыводных пасеках, так как лучшую племенную пче­линую матку при прочих равных условиях содержания се­мей-воспитательниц можно получить только из личинки, возраст которой не превышает 12 часов. Дело в том, что пче­линое молочко, которым питаются личинки рабочих пчел до 12-часового возраста, повышает качество выводимой мат­ки, положительно влияет на ее живой вес и количество яйцевых трубочек в брюшке. Не только матки, но и пчелы на­рождаются неодинаковыми в сильных и слабых семьях. В самом деле: слабая семья не может создать для выращи­вания многочисленных личинок такие же благоприятные условия кормления и ухода, как сильная, имеющая несколь­ко десятков тысяч рабочих пчел и обилие корма. В ульях со слабыми пчелиными семьями нарождаются менее жизне­способные рабочие пчелы — со слаборазвитой мускулатурой летательного аппарата, укороченным хоботком, меньшей продолжительностью жизни.

Как подсчитали ученые, на выращивание расплода и вы­работку тепла в улье пчелиная семья затрачивает около 60 % общего годового медового запаса, на поддержание жиз­ни — 15, вентилирование гнезда — 10, другие работы, вклю­чая доставку воды в улей,— от 5 до 10 %. Годовая потреб­ность в корме одной средней по размеру пчелиной семьи ко­леблется в пределах 95—100 кг одного только меда. Летом за одни сутки рабочая пчела потребляет 4,2 мг меда и 0,31 мг растительного белка — цветочной пыльцы, или перги. Один килограмм пчел в этот период за сутки расходует меда 145—150, пер­ги — 55—60 г. При большом объеме работ пчелиная семья за один день может расходовать до 1 кг меда, что соответствует ее месячной норме в первой половине зимовки, когда население улья не работает, а только потребляет корм.

Теперь коротко рассмотрим развитие рабочей пчелы при оптимальных условиях содержания и кормления пчелиных семей. Из оплодотворенного яйца, отложенного пчелиной маткой на дно ячейки, к исходу третьего дня вылупливает­ся небольшая личинка (длиной 1,5 мм, живым ве­сом 0,1 мг). Прозрачный червячок перламутро­вого цвета, у него отсутствуют крылья, глаза, усики. Все его нежное тельце изогнуто в дугу и состоит всего лишь из ма­ленькой головки и тринадцати колец-сегментов, густо про­низанных трахеями. Большая часть тела личинки занята пищеварительными органами, главным образом средней кишкой. Передний конец тела начинается ротовым отвер­стием. К нему присоединена небольшая передняя кишка, которая соединяет рот с большой средней, не имеющей вы­хода кишкой. Поэтому задний отдел кишечника личинки в отличие от переднего не присоединен к средней кишке, вследствие чего она в период своего развития, несмотря на беспрерывное и обильное питание, не может испражняться в ячейке. Это не что иное, как одно из тех самых уникаль­ных природных свойств развивающегося организма насеко­мого, которое и обеспечивает его безопасность во внешней среде.

С первых минут жизни личинка, едва заметная для не­вооруженного глаза, буквально купается в молочке, кото­рым то и дело снабжают ячейку пчелы-кормилицы. Получая таким образом сытное и беспрерывное питание, личинка очень быстро растет и прибавляет в весе, сбрасывает с себя одну за другой тесную детскую одежду. К концу первого дня вес ее достигает 0,52 мг, второго дня — 3, а третьего — 20 мг — увеличивается в 190 раз к первоначальному весу. С третьего дня такого бурного раз­вития заметно выросшую и окрепшую личинку пчелы-кор­милицы переводят на медово-перговую диету, которую она получает теперь уже как малое дитя — прямо в рот. За пять с половиной суток выращивания молочком и медово-перговой смесью вес личинки достигает уже 143 мг. Теперь она становится настолько большой, что не умещает­ся на дне ячейки, вынуждена выпрямляться вдоль нее и отказываться от пищи. Обнаружив взрослую личинку, пчелы в ту же минуту запечатывают ячейку сверху пористой кры­шечкой, которую лепят из смеси воска и перги. В запеча­танной ячейке личинка прядет для себя кокон из стекловид­ных, очень тонких и клейких шелковистых волокон, выде­ляемых прядильной железой. Но прежде чем заключить себя в такой прочный, непроницаемый извне спальный ме­шок (прядение кокона длится двое суток), она впервые за свою жизнь испражняется на дно ячейки и в последний раз линяет. Это второе приспособление, с помощью которого на­секомое предупреждает загрязнение своего тела выбрасы­ваемыми из кишечника (накануне окукливания) остатками непереваренной пищи.

Соткав кокон, личинка становится неподвижной и вскоре превращается в куколку. С этих пор в ее теле происходят сложные, во многом еще загадочные процессы преобразова­ния во взрослое насекомое. Личиночные органы теперь мед­ленно распадаются, уступая место новым развивающимся органам будущей пчелы — голове, груди, брюшку, ножкам, а затем и крыльям. На 12-й день после запечатывания ячей­ки развитие куколки заканчивается, она становится взрослой пчелой. Весь этот процесс количественных и качествен­ных изменений, преобразующих частицу бесформенной, от­делившейся от тела матки живой ткани в сложный по устройству органов и тканей организм пчелы может длить­ся более 20 суток (при самых благоприятных обстоятель­ствах).

Небольшое, расчлененное на три отдела и заключенное в хитиновую оболочку тельце пчелы, вышедшей совсем не­давно из ячейки и уже успевшей затеряться где-то в свой­ственной для нее родной стихии, снабжено целым набором изумительных приспособлений, позволяющих насекомому хорошо ориентироваться в пространстве, добывать на цвет­ках корм, строить из восковых чешуек ячеистые соты, вы­кармливать личинок, защищать жилище от врагов. Только в этом случае оно будет жить. Таков закон естественного отбора у полезных нам общественно-живущих пчел. Пред­положим, у новорожденной обитательницы пчелиного гнез­да вывихнута голень задней ноги, искривлено крыло или отсутствуют органы осязания — усики. И хотя во всем остальном вступающее в новый мир насекомое не отличает­ся от своих сверстниц, сможет быть полезным для семьи, пчелы набрасываются на него, как на чужое, и бесцеремон­но выдворяют вон из жилища. Разве с помятым крылом пче­ла не в состоянии чистить ячейки, выкармливать личинок, принимать участие в строительстве сотов или охране летка. Разумеется, может. И все же семья отвергает ее, так как де­фекты могут отразиться на потомстве.

В первые 3—5 дней молодые пчелы вылетают из улья на короткое время (на 5—7 минут) лишь только для того, что­бы ознакомиться с местоположением своего жилища, совер­шить свой первый очистительный и ориентировочный облет. Ознакомившись с внешним миром, ульевые пчелы возвра­щаются домой, чтобы продолжить выполнение начатых ими работ по выкармливанию личинок, очистке или строитель­ству ячеек. Объем каждого вида работ в восковом гнезде определяется целым рядом важнейших внешних и внутрен­них факторов: поступлением в него корма, нектара и пыль­цы, наличием сотов или свободного пространства для их со­оружения, количеством рабочей силы в семье, плодови­тостью матки, другими условиями. За весь период жизни в улье, который продолжается две недели и более, молодая пчела выходит из него на воздушные прогулки 7—8 раз с перерывами между вылетами 1—2 дня. Учебно-тренировочные облеты завершаются, как правило, массовым выле­том на «проигру». В солнечный день можно увидеть, как на пасеке прямо над ульями кружит в прозрачной си­неве живое облако молодых пчел. После такой «проигры» ульевая работница становится в полной мере взрослой, ме­няет свою профессию «домохозяйки» и отправляется за взятком. При наличии значительного взятка молодые пчелы могут начать полевые работы раньше указанного возра­ста — к 5—6 дням жизни. Необходимость включения еще нелетных ульевых работниц в медосбор диктуется состоянием семьи, а также интуитивным стремлением каждого на­секомого в этом многотысячном коллективе не пропустить появившейся возможности впрок запастись кормом. В этом случае из пчелиного жилища может отправиться в поле за сбором нектара добрая половина всего трудоспособного на­селения семьи. В улье остаются только пчелы, крайне не­обходимые для его охраны, ухода за яйцекладущей маткой, личинками и куколками.

Какое количество рейсов за взятком может сделать сбор­щица нектара за один рабочий день, за всю непродолжи­тельную свою жизнь, сколько может принести в улей слад­кого груза? При среднем радиусе действий 2—3 км (площадь медоносных угодий в данном случае будет равной 1250—2800 га) на один полезный вылет пчеле приходится затрачивать времени в среднем 1—1,5 часа; за полный све­товой день делать от 8 до 10 рейсов за взятком, чтобы со­брать с нескольких десятков, сотен цветков и доставить в улей 100—120 мг пыльцы и 150—200 м­г нектара. За всю жизнь трудолюбивое насекомое способно заготовить таким путем всего лишь около 1,5 г цветочной пыльцы (перги) и 4 г меда. Возвращаясь в улей с обножкой или с наполненным зобиком, сборщица передает доставленный жидкий корм ожидающим ее ульевым пчелам, исполняет на соте своеобразный танец, при­влекая других пчел на медосбор, сбрасывает в ячейку об­ножку и снова отправляется в рейс, пока не стемнеет или не изменится погода. Призывные танцы нередко можно наблю­дать и, не заглядывая внутрь пчелиного жилища, а прямо на прилетной доске: прилетевшая со сладкой ношей пчела на­чинает подпрыгивать, кружиться, вилять брюшком среди греющихся на солнце сверстниц, поочередно угощает их до­бытой провизией и потом входит в улей. Так трудится пче­ла, пока не станет черным и блестящим, как смола, ее хи­тин, не обтреплются на ветру крылья.

Свои последние часы жизни старые пчелы проводят вблизи жилища, на пасеке. Часто они назойливо сопровож­дают пчеловода от одного улья к другому, шныряют на скла­дах и в сотохранилищах, воруют кормовые запасы в других семьях. Это, видимо, последнее, на что способны крылатые старушки. И все для того, чтобы быть до конца полезной своей семье, остаться ей преданной. Если сборщица нектара по каким-либо причинам не может больше взлететь, она ползет к родному очагу. О великих труженицах-пчелах хо­рошо сказано в книге Л. Лангстрота «Пчела и улей»: «…Встаньте перед ульем и посмотрите, с какой энергией эти работницы тащат свои тяжелые ноши, и подумайте, имее­те ли Вы право, если можете быть полезным, оставаться в бездействии. Пусть жужжание, сопровождающее их работу, возбудит у вас добрые стремления и заставит подумать о том, как славно окончить жизнь под тяжестью труда, при выполнении обязанностей многополезной жизни».

В зимнем клубке пчелы живут 5—6 месяцев, полностью сохраняя способность выкармливать расплод, ухаживать за маткой, отстраивать ячеистые соты, вырабатывать прополис, защищать свое жилище от вредителей. Весной перезимовав­шие насекомые очень быстро физиологически изнашиваются и заменяются молодыми. Неожиданное резкое похолодание, уносящее тысячи летящих за водой или за взятком крыла­тых тружениц, отрицательно влияет также и на оставших­ся в улье пчел, которые с понижением температуры гнезда вынуждены сужать зону своей деятельности. Чтобы выра­ботать больше тепла для обогрева расплода, они сосредото­чиваются в центре жилища, преимущественно против лет­ков, оставляя без присмотра гнезда с боков и снизу. И тогда в ячейках личинки, едва проклюнувшиеся из яиц, массами погибают. Более взрослые, окрепшие личинки и куколки застуживаются, впоследствии также погибают, а если и вы­живают, то из них не получается полноценного потомства рабочих пчел или трутней. Обычно из застуженного распло­да нарождаются пчелы с укороченным хоботком, меньшей длиной крыльев, а то и вовсе без них, с меньшим весом те­ла. Их пчелиная семья тотчас же выбрасывает из улья как малопригодных к труду членов общины.

Не меньше страдают пчелиные семьи от духоты в ульях в жаркие июльские дни, если пасеки размещаются на от­крытой местности (в степи или в поле), не защищенной от лучей солнца. В эту пору пчелы вынуждены полностью пре­кратить полеты за сбором нектара, переключиться на поиски воды и вентилирование гнезд. Доставленную в улей воду насекомые раскладывают на верхних брусках рамок и под­вешивают капельками на стенках открытых ячеек. Распо­лагаясь многочисленными рядами на днище и у летков, они взмахами крыльев испаряют влагу и выгоняют наружу перегретый воздух. Если это не помогает, пчелы, спасая рас­плод от гибели, выкучиваются из ульев наружу. Когда же температура в улье повышается, то обычно ячеистые соты размягчаются и под тяжестью расплода и медовых запасов обрываются. Пчелиное сооружение превращается в бесфор­менную массу воска, раздавленных пчел и растекающегося меда. Перегрев пчелиного гнезда может возникнуть во вре­мя перевозки, если из ульев не удалить вновь отстроенных пчелами сотов, не закрепить рамки в пазах, или когда пчел наглухо закрывают в улье на период химической обработки сельскохозяйственных культур и зеленых насаждений в зо­не расположения пасеки.

Уникальны все части тела пчелы, помогающие ей нахо­диться в постоянном общении с окружающей природой и создавать для себя необходимые блага быта в восковом гнез­де. Интересна голова, напоминающая тупой треугольник. На ней удобно размещены антенны, простые и мозаичные глаза, ротовые органы. Сложные функции выполняют нож­ки, прикрепленные к груди. С их помощью пчела «умывает­ся», устраивает жилище, собирает на цветках обножку и доставляет ее в улей. Воздушные акробаты! Так воскликнул я однажды весной во время прогулки, увидев висевших вме­сте нескольких пчел на длинных тычиночных нитях сережек ивы козьей. Вначале показалось, что насекомые мерт­вы — висят, запутавшись в паутине. На самом же деле было не так. Сложив крылья и удерживаясь жвалами за пыль­цевые коробочки, пчелы энергично счесывали с себя пыль­цу, работая всеми тремя парами ножек. Неоднократно при­ходилось также наблюдать, как пчела-сборщица, будто пред­намеренно вымазывала себя пыльцой одуванчика, ложась на согретый лучами солнца мягкий бархат лепестков цветка.

Всего лишь 30—35 дней и ночей живет труженица-пчела в восковом жилище и вне его в летний период. За это время она должна очень многое успеть: подготовить несколько ячеек для расплода и размещения сладкого корма, вырас­тить на смену себе две-три личинки, принять участие в строительстве воскового жилища, собрать и приготовить не­сколько миллиграммов меда. Со временем стареет, умирает или трагически погибает пчела, сменяются целые поколения рабочих пчел и трутней, выводятся в пчелиных гнездах ро­доначальницы-матки, создаются новые семьи пчел. Пчели­ные усики, ножки и хоботки постоянно соприкасаются с цветками растений. В этом нескончаемость жизни.

В ИСКУССТВЕННОЙ ЯЧЕЙКЕ

В далеком прошлом, когда медоносных пчел умели разво­дить немногие и способ их размножения был неизвестен, бытовало понятие, будто пчелы зарождаются сами по себе, из червей, появившихся на гниющем мясе, или из яиц, со­бранных насекомыми на цветущих растениях. Воспитанием личинок в пчелином гнезде занимаются трутни. Матка счи­талась царицей пчелиного сотограда. Позднее, когда роль матки как яйцекладущей самки была в той или иной мере определена, еще долгое время оставалось неясным, ка­ким же образом царица улья становится оплодотворенной, поскольку роль трутней-наседок считалась тогда неопровер­жимой. Этот, как нам теперь кажется, несложный ребус исследователи различных стран разгадывали на протяжении многих веков. В публикации Лукаса, относящейся к 1794— 1796 годам, об оплодотворении маток, например, говорится, что оно происходит в момент соединения язычков (т. е. хо­ботков), или «целования» рабочих пчел с матками. Ученый действительно заметил, что окружающие матку в улье мо­лодые пчелы часто подают ей свои язычки-хоботки, но для чего — это не было выяснено. Теперь мы знаем, что «цело­вание» — это кормление яйцекладущей самки молочком, без обильного потребления которого не может быть и речи о ее высокой плодовитости. Долгое время ученые утвержда­ли, что матка — единственная самка в пчелиной семье, что из яиц, отложенных ею в ячейки сотов, рабочие пчелы вы­водят только себе подобных. Молодая же матка выводится из яйца в особо приготовленной ячейке и высиживает ее сама старая матка.

Наконец, исследователями была выяснена роль в пчели­ной семье не только многочисленных самок — рабочих пчел и матки, но и самцов-трутней. Имеется в виду процесс опло­дотворения. В целом же и поныне в поведении этих крайне полезных для растений и человека медоносных насекомых все еще остается много неизученного, неразгаданного. Но пчеловод теперь знает, что от качества пчелиной матки за­висит многое. Хорошая матка — это высокая производитель­ность пчелиной семьи, это мед, дополнительно полученный на пасеке, большие урожаи плодов, ягод, гречихи и многих других сельскохозяйственных культур, опыляемых пчелами. Большое количество плодных и неплодных пчелиных маток ежегодно требуется для формирования новых семей, попол­няющих основное ядро пасеки, для смены в ульях старых маток и создания в зиму запасных пчелоотводков (их тре­буется, по установленным средним нормам, не менее 10— 15% от количества основных семей пчел).

В пчеловодстве существует два основных способа выво­да пчелиных маток — естественный и искусственный. В рое­вую пору население улья, как правило, выводит одновре­менно несколько таких роевых маток. Матка, полученная в результате роения пчелиной семьи, часто оказывается более плодовитой, чем свищевая, но, несмотря на это, выводить ее на пасеке роевым способом не всегда выгодно. Во-первых, при свободном роении пчел даже самый опытный пчеловод не может заранее предвидеть, сколько даст маток для рас­ширения или восстановления пасеки та или иная племенная семья. Во-вторых, при свободном роении пчел пчеловод вы­нужден затрачивать много непроизводительного времени на осмотр пчелиных гнезд, отбор наиболее подходящих маточ­ников, вылавливание вылетающих роев, тогда как основное внимание его должно быть сосредоточено на решении глав­ной задачи — подготовке пчелиных семей к наступающему основному медосбору.

При ведении пчеловодного хозяйства на промышленной основе наибольшего эффекта в росте продуктивности пчели­ных семей можно добиться только при условии, когда для пасек выводят пчелиных маток искусственным способом по заранее разработанному графику. Возглавлять эту трудоем­кую работу должны достаточно подготовленные пчеловоды, умеющие отбирать личинок из ячеек пчелиных сотов, пере­носить их в восковые мисочки. Если получена, скажем, не­плодная матка полесской популяции пчел, она обязательно должна иметь длину тела не менее 18 мм, вес — не менее 180 мг. Длина тела плодной матки этой же расы пчел должна соответствовать 21 мм, вес не менее 215 мг. К краинским и карпатским маткам несколько иной подход: вес неплодной матки дол­жен равняться 185, плодной — 205 мг; длина третьего брюшного кольца (тергита) — 3,1 мм. Мат­ки плодные или неплодные должны соответствовать породе пчел и по другим морфобиологическим и хозяйственно-по­лезным признакам. Это достигается выводом их из личинок, взятых от наиболее продуктивных и типичных по своим признакам материнских семей, спаренных с трутнями от­цовских семей, при полной гарантии отсутствия пчел другой породы в радиусе 10 км от места размещения нук­леусов, в которые подсажены неплодные матки.

При искусственном размножении пчелиных маток четко прослеживаются такие основные этапы работ: выведение трутней, получение неплодных и плодных маток, отправка заказчикам племенного материала. После того как на матковыводной пасеке весной окончательно определится пле­менная группа пчелиных семей, приступают прежде всего к выводу трутней в 8—10 выделенных для этого отцовских семьях. Не много ли десять семей? Ведь трутни прожорливы. Каждый из них съедает за день около 0,1 г меда — в 5 раз больше пчелы. За весь летний период 2 тысячи трут­ней съедят его свыше 10 кг, а ведь кроме меда от пчел они получают еще и молочко. И в самом деле, не совсем выгодно без надобности допускать свободное размно­жение трутней. В данном же случае речь идет о необходи­мости получения трутней в большом количестве в специаль­но выделенных для этого пчелиных семьях. Не случайно они именуются «отцовскими». Задача матководов промыш­ленных пасек в том и состоит, чтобы в максимальной степе­ни обеспечить оплодотворение выводимых маток не случай­но залетающими трутнями, а заведомо известными, выве­денными в лучших по продуктивности, зимостойкости и другим полезным признакам семьях данной породы пчел.

Чтобы пчелиная семья могла ранней весной приступить к выращиванию трутней, ее гнездо необходимо сократить и тщательно утеплить. Под вечер пчелам дают подкормку -(0,6—0,7 кг сахарного сиропа концентрации 2 : 1). Подкармливания проводятся в указанное время ежедневно до накопления в улье 10—12 кг кормовых запа­сов. Когда же отцовские семьи достаточно окрепнут, в их гнезда вставляют обогретые до комнатной температуры светло-коричневые соты (1—2) с трутневыми ячейками и снова наливают в кормушки сироп. Для большей стимуля­ции наращивания молодых пчел и трутней в сироп добав­ляют хлористый кобальт из расчета 20—26 мг/л корма (перга или коровье обезжиренное молоко). Побудительные подкормки на протяжении всего матковыводного сезона проводят регулярно, за исключением тех пе­риодов, когда пчелы сами находят в природе хороший взя­ток цветочного нектара и пыльцы.

Непосредственно к выводу маток приступают в ту пору, когда в отцовских семьях появится запечатанный трутневый расплод. Работу начинают с подбора семей-воспитатель­ниц. Когда такие семьи будут выделены, их начинают обильно подкармливать сиропом, а лучше медово-перговым раствором. Подкормку проводят ежедневно до появления в гнездах побеления сотов. А когда установится теплая по­года и наступит весенний медосбор, приступают к форми­рованию семей-воспитательниц путем удаления из намечен­ных семей маток и сокращения объема восковых гнезд до полного обсиживания рамок пчелами. В гнезде оставляют только соты, заполненные медом, пергой, открытым и за­печатанным расплодом. Спустя 6—7 часов в центр пчелино­го гнезда вставляют специальную рамку с наклеенными на планки восковыми или пластмассовыми ячейками — маточ­ными мисочками, в которые пчеловоды помещают только что вылупившихся из яиц личинок, взятых на маточное воспитание в другой пчелиной семье — «материнской». Ли­шенная матки пчелиная семья обычно принимает их как своих и с этого момента становится их «воспитательницей».

Сформировать семью-воспитательницу можно и другим способом: матку из гнезда не удалять, а отсадить с частью расплода и пчел за решетчатую перегородку в сторону от летка. В то отделение пчелиного гнезда, где нет матки, че­рез 12 часов (можно и раньше) поместить для выращивания маток 2,5—3 десятка личинок однодневного возраста в ис­кусственно приготовленных мисочках. Все свищевые маточ­ники, заложенные пчелами в гнезде, разрушить. Из отделе­ния с маткой периодически (через 7—8 дней) сюда пере­ставлять рамки с открытым и запечатанным расплодом для пополнения этой части гнезда нарождающимися пчелами-кормилицами, а освободившиеся от расплода соты убрать. Если семья-воспитательница не имеет своей матки, ее сле­дует эффективно использовать на выращивании молодых маток. Семья-воспитательница должна быть сильной, иметь не менее 2,5 кг пчел, 7—8 рамок расплода, полностью обеспечена кормом, иначе она не сможет выделять достаточно молочка, необходимого для непрерывного выра­щивания пчел-кормилиц и личинок, подставляемых ей на маточное воспитание.

Следует сказать и о формировании материнских семей, имея в виду получение от них большого числа личинок одно­дневного возраста, компактно расположенных на сотах. В матковыводных хозяйствах для этого применяется специ­альный решетчатый прибор-изолятор. В него пчелы прони­кают свободно, а матка выйти не может. Вот и вставляют этот прибор в гнездо материнской пчелиной семьи между сотами с расплодом. В изолятор помещают один светло-ко­ричневый сот с ровными пчелиными ячейками и осторожно впускают матку. Здесь она и приступает к откладке яиц. Через три дня этот сот из изолятора вынимают, на его место вставляют сот с отшлифованными пчелиными ячейками и переносят матку. Вынутый из изолятора сот вместе с обси­живаемыми пчелами сразу же отправляют в лабораторию. Затем крохотных личинок переносят из него на прививоч­ные рамки в маточные мисочки для передачи на доращивание семьям-воспитательницам. Таких материнских семей, в которые вставляют изоляторы для заключения маток, на матковыводной пасеке требуется немного, всего лишь 2—4, тогда как семей-воспитательниц должно быть 1,5—2 десятка и более. Значит, каждая семья-воспитательница за две не­дели может дать до 100 маточников, за месяц 180—200. И в них будет получено 55—60 % плодных маток.

Но вначале необходимо вывести неплодную матку. Для этого на планки прививочных рамок наклеивает заготов­ленные в лаборатории восковые мисочки, в которые (после их отполировки) самими пчелами переносят личинок. Искус­ственную ячейку, перед тем как положить в нее крохотную личинку, смазывают капелькой маточного молочка, чтобы максимально приблизить процесс выращивания к естествен­ному. Переносят личинок из пчелиной ячейки сота в мисоч­ку заостренной палочкой-шпателем, очень осторожно подни­мая за спинку с таким расчетом, чтобы не повредить и не допустить охлаждения. А когда все мисочки окажутся за­полненными, прививочную рамку немедленно вставляют в рамонос и относят в гнездо семьи-воспитательницы. Через 12 дней после прививки на этой рамке созреют все маточ­ники, принятые пчелами. Но чтобы увеличить пропускную способность всей группы семей-воспитательниц, на промыш­ленных матковыводных пасеках сроки отбора запечатанных маточников сокращают вдвое, т. е. на 6-й день их переносят вместе с прививочными рамками в термостат с заданным режимом температуры и влажности воздуха (соответствен­но 34—35° и 75—80 %).

Характерна и такая деталь. На матковыводных пасеках производство маток можно увеличить также путем более ин­тенсивного использования самих семей-воспитательниц, ко­торые оказались биологически лучше подготовленными для выращивания маточных личинок.

Для получения плодных маток вдали от основной пасеки организуют нуклеусный точек, состоящий из множества не­больших улейков-микронуклеусов на ¼, ⅙, ⅟₉ и даже ⅟₁₆ гнездовой рамки размером 435×300 мм, вмещаю­щих по 2—3 сота и 200—300 г пчел. Среди них раз­мещаются ульи с отцовскими пчелиными семьями. Обслу­живание этого участка поручают самому опытному матководу, освобожденному от других работ на пасеке. В его обя­занность входит раздача нуклеусам сиропа, маточников или неплодных маток; отбор, упаковка и отправка полученных маток заказчикам; ведение племенного учета и уход за от­цовскими пчелиными семьями. Для заселения таких неболь­ших улейков используют преимущественно роевых пчел, а также выведенных в инкубаторах отцовских семей или вос­питательниц. Затем, наполнив роевню молодыми пчела­ми, матковод осматривает каждый заготовленный улеек, на­ливает в кормовой колодец густой сироп, ставит вначале внутрь его один сот с прикрепленным к нему маточником, насыпает деревянным черпаком необходимое количество пчел, затем вставляет второй сот, плотно накрывает улей крышкой, и нуклеус готов. После этого его можно относить на 2—3 суток в затененное прохладное помещение, где по­явится на свет» молодая матка и по существу образуется маленькая пчелиная семья. Но чтобы пчелы имели возмож­ность выбрать будущую матку, все-таки лучше не насыпать их черпаком в улейки, а перед тем как сформировать гнез­до, рамочки с прикрепленными к ним маточниками поме­стить на несколько минут в роевню, где пчелы обсядут их в ожидании появления матки.

Одной из причин, вызывающих слет пчел из микронук­леусов, является слишком одинаковый состав молодых осо­бей, тогда как в естественных условиях такое явление встречается очень редко. С ранней весны и до поздней осени каждая пчелиная семья, большая или маленькая, по соста­ву рабочих пчел неоднородна, что и обусловливает ее как единое целое в окружающей среде. Когда нуклеусы будут сформированы и выдержаны указанное время (2—3 суток) в прохладном помещении, под вечер их выносят на постоян­ный точек, открывают летки и подкармливают слегка подо­гретым сиропом.

Чтобы молодые матки не блуждали во время ориентиро­вочных облетов и в период спаривания, ульи расставляют как можно разнообразнее в рядах по направлению летков, группировке и окраске, естественным и искусственным ори­ентирам. Через 10 дней отбирают уже оплодотворенных ма­ток. Их легко распознать теперь уже не только по внешним признакам (толстое брюшко, медленные движения), но и по наличию в пчелиных ячейках отложенных ими яиц. Плод­ную матку вместе с сопровождающими ее пчелами-кормили­цами из нуклеуса отбирают и помещают в пересылочную клеточку, одновременно вкладывают паспорт молодой хозяйки и вместе с другими необходимыми почтовыми доку­ментами без задержки отправляют по назначению. Кто знает, как сложится в дальнейшем судьба этой маленькой живой посылки, но всякий раз хочется верить, что ее вла­делец окажется истинным другом пчел, бескорыстным, добрым и беспредельно любящим природу человеком.

ШЕСТИУГОЛЬНАЯ ГЕОМЕТРИЯ СОТ

Вскрывая дупла вековых деревьев, населенных медоносны­ми пчелами, люди не перестают восхищаться самобытным строительным талантом насекомых. В естественных усло­виях обитания они сооружают восковые гнезда, расчетливо слепленные из легких и довольно прочных шестигранных ячеек. Не гнездом, а целым висячим городом-кладом, со­стоящим из нескольких десятков, а то и сотен тысяч благо­устроенных квартир и складских помещений, компактно размещенных под общей крышей, было бы правильнее все­го именовать такое уникальное восковое сооружение. При благоприятных условиях пчелиная семья способна не толь­ко построить такой многоэтажный висячий город за не­сколько дней, но и превратить его в настоящий клад здоровья, накопив в нем десятки килограммов драгоценного сладкого продукта, собранного с цветков, медоносных рас­тений.

Натуралистам пока не удалось до тонкости расшифро­вать, чем же еще, кроме врожденного таланта, руковод­ствуются строительницы сотограда, искусно сращивая ма­ленькие эллипсовидной формы восковые чешуйки в пра­вильные шестигранники-ячеи, из которых в целом и складывается такое добротное для насекомых жилище.

Близкий сородич медоносной пчелы — одиночная пчела антофора выкапывает для своего потомства ячейку в земле, пчела-плотник (ксилопа) выдалбливает ее в стволе дерева, антидия лепит из смолы, пчела-шерстобит прядет детскую ко­лыбель из ваты. Другие разновидности одиночных пчел предпочитают для заселения готовые квартиры: заброшен­ные гнезда пчел-каменщиц, вертикальные проходы в земле, проделанные дождевыми червями, полые стебли камыша, раковины улиток. Мне и теперь вспоминается небольшая, накрытая речным камышом украинская хата, когда-то сто­явшая на окраине города Волчанска. В летние солнечные дни сюда привлекали внимание мальчишек одиночные пче­лы, которые целой колонией селились в полых стеблях кров­ли, низко свисавшей над стенами. Пчела-листорез мегахила, которую здесь нетрудно было выследить, наполняла трубочку камыша цветочной пыльцой оранжевой окраски, она смеши­вала эту пыльцу с нектаром и упаковывала вкусные «таблет­ки» в зеленые обвертки, которые умело выкраивала из ли­стьев чернотала. Каждая отдельная зеленая трубочка со сладким содержимым, как и кружочки, которыми мегахила плотно закрывала ее с обеих сторон, глянцевитой поверхно­стью листа всякий раз была обращена внутрь.

Маленькое насекомое, ведущее одиночный образ жизни, весьма расчетливо и экономно использует строительный ма­териал, выкраивая из зеленого листа растения нужную де­таль для ячейки, которая, в конечном счете, оказывается так мастерски подогнанной к другой детали. В отличие от пчелы-одиночки семья медоносных пчел для сооружения гнезда сама вырабатывает строительный материал — воск. У нее на нижней стороне брюшка имеется по четыре пары восковых желез — зеркалец, на гладкой поверхности которых и отливаются из воска белоснежные или желтоватые, толщи­ной всего лишь в несколько микрон пластинки. Биологи чаще именуют их чешуйками. Приготовить такие восковые чешуйки может только пчела, достигшая недельного возра­ста. Сборщица нектара, даже если она молода, утрачивает способность выделять воск, так как деятельность восковых желез в связи с переключением на полевые работы у нее за­тухает. Выделяют воск для сооружения воскового гнезда ульевые пчелы, преимущественно кормилицы. Труженица- пчела снабжена полным набором «механических инструмен­тов», которыми она бережно снимает с восковых зеркалец чешуйки, лепит из них шестигранные ячейки и желудеобразные маточники, штукатурит или полирует гнезда. В ком­плект таких инструментов пчелы входят две щеточки, рас­положенные на задних ножках (ими она снимает с брюшка восковые чешуйки), пыльцевые щипчики, необходимые для формирования обножки, и две корзиночки, в которых кры­латая труженица доставляет в улей твердый груз — цветоч­ную пыльцу. Комочки цветочной пыльцы, сложенные в ячейки сотов, сборщица-пчела плотно утрамбовывает голо­вой. На голове размещены жвалы и мастерок-хоботок. С по­мощью их она добывает корм и сооружает восковое гнездо. В медовый зобик, спрятанный глубоко в груди, собирает цветочный нектар, он же служит ей и резервуаром при транс­портировке воды. Вспомогательные «инструменты»: гре­бешки передних ножек выполняют роль глазных век и слу­жат для очистки усиков; с помощью шпор, расположенных на голенях средних ножек, пчела сбрасывает в ячейку ко­мочки цветочной пыльцы, принесенные в корзиночках. Строится ли новое восковое жилище или капитально ремонтируется старое — пчелиная семья всегда с особенным тру­долюбием выполняет все виды работ. На бруске строитель­ной рамки, вставленной в улей при медосборе, буквально через минуту появляется вначале небольшая восковая по­лоска — основание сота, которая затем перерастет в ячеи­стый язык. Каждая пчела по своей природе обладает удиви­тельным искусством лепить шестигранные ячейки, даже в том случае, если ока не видела сота, в котором воспитали ее старшие сестры.

В благоприятных условиях внутри пчелиного гнезда строительная работа не прекращается ни днем, ни ночью. С верхних брусков рамок, вставленных в улей для застрой­ки, между пластами сотов неподвижно свисают цепочки пчел, сцепившихся между собой ножками. По этим живым лестницам непрерывным потоком взад-вперед снуют обита­тельницы улья, доставляя к строительным площадкам вос­ковые чешуйки, воду и пищу. Принимая строительный ма­териал, одна группа застройщиц воскового гнезда возводит висячий фундамент, другая сооружает основу сотов, третья лепит шестигранные ячейки, четвертая скрепляет соты прочными перемычками. На завершающем этапе строитель­ства трудятся шлифовальщицы, которые своими шершавы­ми красными язычками до блеска начищают внутреннюю поверхность каждой отстроенной ячейки, предоставляя воз­можность пчелиной матке отложить в нее яйцо или прием­щицам нектара складывать принесенный в улей сладкий корм. С расширением фронта строительных работ в пчели­ном гнезде для выполнения тех или иных операций появ­ляется свежая рабочая сила — это преимущественно моло­дые пчелы. И работа не затихает ни на минуту, был бы ме­досбор. Пчелы могут вести строительство одновременно на нескольких участках (в улье или дупле), при этом их «генеральный» план внутренней застройки в целом не на­рушается. После завершения работ восковое гнездо будет иметь ячейки необходимой формы с размещением много­этажных сот строго по вертикали и на определенном (12,5 мм) удалении один от другого; будут предусмотрены также удобные улочки-проходы.

Не раз и не два за сезон принимается население улья за столь кропотливую и трудоемкую работу: восковое гнез­до должно быть прочным, теплым, чисто убранным и хоро­шо вентилируемым. Сделать все это не так просто. Весной пчелы ремонтируют его: удаляют образовавшуюся на стен­ках улья и сотах плесень, приводят в порядок разрушенные сыростью и холодом ячейки, расширяют полезную площадь гнезда, отстраивают новые соты. С наступлением лета при подготовке к роению им нередко приходится переделывать пчелиные ячейки на трутневые, после чего семья незамедли­тельно переходит в открытое роевое состояние — заклады­вает на ребрах сотов желудеобразные роевые маточники. В конце лета все население улья тщательно готовится к зи­мовке: надежно запечатывает сложенный в ячейки корм — мед и пергу, обильно покрывает прополисом все гнездо, за­делывает щели и сужает леток, через который могут при­никнуть холодный ветер и вредители.

С той поры, как появился первый разборный рамочный улей, медоносные пчелы получили много удобств: дополни­тельные корпуса и надставки к ульям позволяют расширять тесное пчелиное гнездо, искусственная вощина облегчает и ускоряет строительство восковых сотов, есть роевня и даже медоносный цветочный конвейер. Пользуясь всем этим, сборщицы нектара по заданию пчеловода отстраивают соты, упаковывают мед в сувенирные коробочки, складывают в отведенные места прополис, яд, маточное молочко, цветоч­ную пыльцу. В нашей стране и за рубежом в таких условиях трудятся миллионы пчелиных семей, заселяя одноэтажные и многоэтажные ульи. В Белоруссии по проекту пчеловода А. А. Князева кры­латые сборщицы нектара соорудили цилиндрическую медо­вую пирамиду полутораметровой высоты. Международным конгрессом по пчеловодству, проходившим в Москве, этому уникальному пчелиному сооружению была присуждена серебряная медаль и денежная премия. Свежеотстроенный пчелиный сот состоит из чистого воска, чего никогда не де­лали, как полагают ученые, далекие предки медоносной пчелы: для возведения жилищ они использовали преимущественно глину, песок и древесину, склеивая твердые час­тицы строительного материала выделениями своего тела или смолой. Со временем сот, отстроенный пчелами из чистого воска, темнеет от накапливаемых остатков испражнений и коконов, хотя пчелы и стараются удалить их с тем, что­бы как можно дольше сохранился прежним объем ячеек. В старом потемневшем соте могут находить пристанище микробы инфекционных заболеваний, различные вредители пчел, в том числе и такой, как восковая моль. Вот почему в каждом пчелином гнезде ежегодно заменяется около 50% сотов.

Пчелы с хорошо развитыми восковыделительными желе­зами, но не занятые строительством, в тесных ульях теряют восковые чешуйки, которые скапливаются на дне улья и вместе с восковыми крышечками от распечатывания медо­вых сотов образуют ульевой мусор, являющийся ценным восковым сырьем. Мне однажды довелось быть очевидцем такого явления. На прилетную дощечку небольшого улья, предназначенного для вывода плодных маток, медленно вы­ползла молодая пчела с непривычно толстым брюшком, име­ющим форму удлиненного квадрата. Я бережно поднял ее за оба крыла, перевернул вверх ножками и увидел на же­лезистой поверхности брюшка плотно спрессованные в ром­бики восковые чешуйки. Помогая насекомому избавиться от лишнего груза, я с большим трудом отделял эти крепко припаянные к зеркальцам восковые комочки. Пчеловодам, наверное, понятно, почему так произошло. Искусственно созданную семью молодых пчёл для кратковременного со­держания неплодной матки систематически подкармливали медово-перговой смесью и сиропом. В тесном домике, состоя­щем всего лишь из двух миниатюрных сотиков размером 5×10 см, пчелам не было возможности использо­вать строительный материал, выделяющийся на пористой поверхности восковых желез зеркалец. Чешуйки слиплись, вероятнее всего, от того, что пчела, достигшая соответствую­щего возраста, имевшая обильную диету и не занятая ника­кой работой, слишком мало двигалась, однако восковые железы у нее функционировали интенсивно.

Медоносные пчелы любят и умеют сооружать для себя самые замысловатые восковые квартиры. Ученые разных стран не раз в порядке эксперимента заставляли их строить соты, казалось бы, в невероятных условиях — снизу вверх, не предоставляя насекомым твердой опоры, в стороны, по кольцу и спирали. И что же? Дружная пчелиная семья всякий раз охотно бралась за строительство, терпеливо тру­дилась и возводила многоэтажные восковые пирамиды.

Пчелы обладают природным свойством сооружать новые восковые жилища подчас в самых неожиданных местах: в бронзовых статуях, на ветках кустарников, под шумным железнодорожным мостом; проводить их текущий ремонт, реконструировать пришедшие в негодность. К сотам, как и к расплоду, у них особое влечение. Однажды я оставил в улье за вставной доской-диафрагмой небольшой срез сота. Придя на пасеку в другой раз, увидел, что кусочек уже прочно прикреплен перемычками к боковой стенке улья и вставной доске, ограничивающей гнездо. Зачем понадоби­лось насекомым при наличии обширной площади воскового гнезда столь старательно прикреплять брошенный кусочек сота? Они просто не могут оставаться безразличными к об­наруженным в их жилище предметам первой необходимо­сти, оказавшимся не на месте.

В СЕМЬЕ ДВЕ КОРОЛЕВЫ

Существует гипотеза, согласно которой совершенствование пчелиной семьи как единого целого шло по пути постепенно­го уменьшения в одном жилище количества яйцекладущих самок при одновременном увеличении их производительной способности — яйценоскости. Как полагают ученые, предки нынешних медоносных пчел миллионы лет назад жили в одиночку. Их объединение в небольшие группы произошло под воздействием изменяющихся климатических условий, главным образом в связи с похолоданием. Сообща пчелы су­мели не только выстоять, приспособиться к изменившейся внешней среде, но и распространиться по материкам вслед за цветковыми растениями. Достигнув наивысшего уровня раз­вития, пчелиная семья в естественных условиях обитания стала состоять, исключая период роения, из нескольких де­сятков тысяч рабочих пчел и одной только матки. Такое строение пчелиной семьи дошло до наших дней. И вдруг мы читаем сообщения на страницах газет и журналов: «Две матки в одной семье!» «Двухматочная система содержания пчел» и т. д. Что это — только сенсация или реальность? Ведь «королевы пчелиного государства» не терпят совмест­ного содержания, категорически отвергают всякого рода по­пытки утихомирить у них пыл жестокой враждебности с пер­вых минут нарождения. В природе это не единственный слу­чай. Аналогично ведет себя и подкидыш-кукушенок, который сам, едва окрепнув, выбрасывает из гнезда птенцов, чтобы забота матери проявлялась только к нему.

Итак, в пчелиной семье две матки! Но не при свободном содержании. В центрально-черноземных областях РСФСР, в Сибири, на Украине, Северном Кавказе, в Молдавии, Узбеки­стане и Казахстане практикуется спаренное содержание пче­линых семей в ульях-лежаках по принципу: основная семья плюс ее помощница. Разделенные в одном улье глухой тон­кой перегородкой пчелиные семьи лучше переносят холод, экономичнее расходуют запасы кормов и за длительный пе­риод зимовки меньше изнашиваются физиологически. Весной рабочую силу смежных колоний можно легко объединить в один коллектив для эффективного использования появивше­гося в природе медосбора. Для этого достаточно убрать из улья разделяющую перегородку, а пчелы сами выберут для себя лучшую матку. Если пчеловоду нужно сохранить в це­лостности обе семьи, следует всего лишь поставить на улей общую магазинную надставку из 20—22 полурамок, предварительно положив на гнезда решетчатые перегородки, разде­ляющие маток. Можно также одну из маток временно со­держать в изоляторе, который нужно вставить в центр гнез­да против летка.

В промышленном пчеловодстве на этой основе широко практикуется смена в пчелиных семьях старых маток в са­мом начале медосбора, что повышает их продуктивность. Как это делается? В сильных семьях, которые к началу главного взятка занимают не менее 15—16 рамок гнезда и имеют 10—12 рамок расплода, отбирают маток вместе с не­большим отводком. Осиротевшим семьям дают возможность выводить себе маток или подставляют им зрелые маточники от других высокопродуктивных племенных семей. Молодые матки, выведенные в этих семьях, начинают через 20— 30 дней откладывать яйца. В данных условиях можно вдвое увеличить число сборщиц нектара и сэкономить корм, что и приведет, естественно, к повышению выхода товарного ме­да. Поступают так: в свободное отделение улья-лежака пере­носят из семьи сот, на котором обнаружена матка. К нему добавляют еще два сота с запечатанным расплодом и нахо­дящимися на них пчелами. С боков подставляют рамки с медом, пергой и искусственной вощиной. Кроме того, в сформированный отводок стряхивают еще пчел с одной или двух гнездовых рамок основной семьи. После этого гнездо сформированного отводка утепляют сверху и улей накрывают крышкой. В основной семье в этот же день пчелы заклады­вают маточники. Через неделю по внешнему виду определя­ют лучший, который и оставляют, а все остальные уничто­жают. Семье можно дать маточники от другой племенной семьи, тогда все имеющиеся в гнезде свои маточники необ­ходимо ликвидировать. Спустя 20—30 дней улей еще раз проверяют на наличие молодой матки. Если она окажется плодной, т. е. откладывает яйца, старую матку можно унич­тожить и отводок присоединить к основной семье путем уда­ления перегородки, разделяющей улей. Если пасека имеет план прироста основных семей, то отводок необходимо оста­вить как самостоятельную единицу, заменить в нем прошло­годнюю матку молодой. К концу сезона такая молодая семья по количеству рабочих пчел сравняется с основными семья­ми и обеспечит себя на зиму кормовыми запасами.

Молодые матки, выведенные в основных семьях или в от­водках в период главного медосбора, отличаются хорошим качеством: усиленно откладывают яйца в течение всего ав­густа, и поэтому семьи хорошо зимуют, быстро набирают си­лу весной и собирают много меда.

Пчеловод из Горьковской области П. И. Шипанов содер­жит пчел в 24-рамочных ульях-лежаках, изготовленных са­мим же из пенопластирола. Доска, разделяющая улей на две половины (ее он применяет для двухматочного содержания пчелиных семей до и после главного медосбора), не глухая, а с 10-см отверстием в центре, зарешеченным ча­стой металлической сеткой. Весной, когда в пчелиных семьях появится трутневый расплод, он приступает к выводу моло­дых маток в лучших семьях. Когда маточники созреют, то за два дня до выхода из них молодых маток он начинает формировать отводки от основных семей в каждой свободной половине лежаков за перегородками, разделяющими ульи. Периодически подставляя в отводки рамки с запечатанным расплодом, пчеловод усиливает их и одновременно удержи­вает основные семьи от роения. К началу главного медосбо­ра, когда вновь сформированные отводки и основные семьи пчел достигнут примерно равной силы, с помощью ганемановских решеток матки удаляются в стороны от центра улья. Для них оставляют с боков по 3—4 сота с открытым расплодом и кормом. После такой операции из центра улья вынимается основная перегородка, и пчелы двух семей объ­единяются для совместной работы на главном медосборе. В период основного взятка 16 рамок, размещенных в центре улья, постепенно освобождаются от расплода, и пчелы-сборщицы заполняют их медом. После окончания медосбора и откачки меда, разделявшие ранее пчел основные перегородки вновь возвращаются на прежние места, а ганемановские ре­шетки вынимаются и маткам снова предоставляется полная свобода действий в пределах своего гнезда. Все это позволя­ет П. И. Шипанову добиваться высоких медосборов на пасеке.

Вариантов, позволяющих увеличить продуктивность па­секи при такой системе содержания пчел, немало. На своей небольшой любительской пасеке вот уже более 12 лет я при­меняю спаренную систему содержания пчелиных семей в 22—24 рамочных ульях-лежаках. Их конструкция, на мой взгляд, имеет некоторые особенности и преимущества перед изготовляемыми на заводах. Прежде всего, они сделаны из липовых досок, одностенные. Корпус улья, магазинная над­ставка и плоская крышка скреплены с задней стороны разъ­емными оконными завесами. На передней стенке (можно с боков) прикреплены замки-зажимы. С боков улья оборудова­ны под крышей вентиляционные щели. Чтобы осмотреть пчелиное гнездо, необходимо отстегнуть зажимы, скрепляю­щие корпус улья и магазинную надставку, которая при этом легко поднимается вверх вместе с крышкой. Когда же тре­буется что-то сделать сверху основного гнезда (в надставке), то достаточно приподнять только одну крышку. С помощью вертикальных перегородок в нужный момент улей легко можно разделить на две половины, чтобы создать самостоя­тельные семьи пчел, или, наоборот, из двух семей сформиро­вать «медовик» — одну большую пчелиную семью. Такие двухсемейные лежаки с плоскими крышами на замках-за­жимах удобны и для кочевок.

Чтобы сохранить молодых плодных маток для будущего сезона как запасных, более опытные пчеловоды умело подса­живают их в основные семьи с прошлогодними матками. В центр сформированного зимнего клуба пчел вставляют ганемановскую решетчатую перегородку, разделяющую воско­вое гнездо на две половины. После этого молодую матку, предварительно заключенную в клеточку Титова, выпускают в ту часть гнезда, куда не может проникнуть основная хо­зяйка семьи. И две изолированные друг от друга матки — молодая и старая — могут зимовать в общем клубе пчел до наступления весны, после чего пчеловод может использовать одну из них по своему усмотрению.

Двухматочную систему содержания пчелиных семей во время основного медосбора использует также американский пчеловод Ролин Ларсон. Заслуживают внимания некоторые особенности этой системы. С весны развитие пчелиных семей Р. Ларсон постоянно стимулирует подкормками, заканчивая их за две недели до наступления главного взятка. Когда на­селение улья пополнится до трех гнездовых корпусов (обыч­но это бывает к концу мая), пчеловод начинает формировать вторую семью рядом с боковой стенкой основного улья. Для этого у основной семьи он отбирает два верхних корпуса с расплодом и пчелами, которые ставит на заранее подготов­ленное дно. На оставшийся нижний корпус с расплодом и пчелами ставит второй гнездовой корпус с готовыми сотами и оба улья накрывает крышками. Через 7 дней в улье без матки пчеловод разрушает все заложенные пчелами маточ­ники, кроме одного лучшего. Допускается, таким образом, естественный вывод молодой матки и ее оплодотворение. В результате одна пчелиная семья превращается в две само­стоятельные. Примерно за 10 дней до наступления главного медосбора у этих семей он отбирает по одному корпусу, раз­мещая имевшихся в них пчел и расплод в нижних корпусах, а оставшиеся медово-перговые соты отдает семьям, отстаю­щим в развитии. После этого на оставшиеся нижние корпуса накладывает разделительные решетки Ганемана и ставит об­щую магазинную надставку. По окончании медосбора автор этой системы обе семьи приводит в первоначальное положе­ние и, как утверждает, они к концу сезона снова будут за­нимать по два гнездовых корпуса, что даст возможность по­лучать больше сотового меда высокого качества.

ПЧЕЛЫ НЕБЕЗОПАСНЫ

Для подавляющего большинства людей общение с пчелами приносит только пользу. Прежде всего — это увлекательный труд на открытом воздухе. На пасеке всегда много цветов. Трудолюбивые крылатые насекомые щедры по отношению к своему хозяину, если он проявляет заботу о них. Но пчелы порой небезопасны, особенно для людей с повышенной чув­ствительностью и для тех, у кого еще не выработан иммуни­тет к пчелиному яду. Они могут очень сильно зажалить. Чаще всего это случается при неумелом обращении с ними. Пчел раздражает, например, запах чеснока, алкоголя, неф­тепродуктов, пчелиного яда от жалящих или раздавленных пчел. Отрицательные реакции вызывают резкие движения рук пчеловода, появление на сотах восковой моли или пчел-воровок. Не любят обитательницы улья темной ворсистой одежды, быстрой ходьбы между ульями. Умение обращаться с пчелами, аккуратность и максимальная выдержка — вот те требования, которые предъявляются к каждому работнику пасеки.

Пчелы могут очень встревожиться от частых, порой со­всем не нужных осмотров гнезд, особенно в прохладную, дождливую, ветреную погоду. Не любят они посещения па­секи в вечерние часы, резких ударов по ульям. Следует при­вести такой пример. Учебная пасека, принадлежащая Марь­ино-Горскому сельскохозяйственному техникуму (ныне совхоз-техникум), в течение нескольких лет подряд разме­щалась в урочище «Заболотье». Сюда привозили ее на медо­сбор с крушины и малины сразу после отцветания садов. Место, куда вывозили пасеку, окружал лес, на полянах и заболоченных открытых низинах которого, помимо назван­ных растений главного медосбора, произрастало немало дру­гих кустарниковых и травянистых медоносов, дававших пче­лам устойчивый поддерживающий взяток на протяжении всего сезона. На небольшом пахотном поле, кроме злаковых культур, для пчел высевали фацелию, клевер, иногда гре­чиху. Значит, условия содержания вполне подходили. Одна­ко спокойно работать, особенно в погожие дни, было невоз­можно из-за большой раздражительности пчел. Они озлоб­ленными носились невысоко над землей, нападали на проходивших людей и животных даже на значительном уда­лении от пасеки (300—500 м). Такое явление в поведе­нии пчел, занятых медосбором, наблюдается крайне редко. Оказывается, урочище «Заболотье» являлось хорошим при­родным уголком не только для пчел, а и для других видов насекомых, обитающих в лесах и на заболоченных местах,— комаров, слепней, муравьев и стрекоз, которые размножа­лись здесь в огромном количестве. Они-то и наводили страх на пчел, мешали их трудовой деятельности.

Работая на пасеке, пчеловод приобретает навыки в об­ращении с пчелами. В то же время в его организме выраба­тывается необходимый иммунитет к пчелиному яду. Поэтому ужаливания насекомых, когда это случается, становятся для него почти безболезненными и даже полезными, поскольку пчелиный яд в малых дозах укрепляет нервную систему, улучшает сон и аппетит, повышает работоспособность. Исключением могут быть только люди, страдающие туберку­лезом, заболеваниями почек, сердечно-сосудистой системы, которым пчелиные ужаливания вообще противопоказаны.

А почему же медоносные пчелы могут приходить в силь­ное возбуждение и приносить окружающим вред? Одной из причин, как мы уже говорили, являются ненужные и продол­жительные осмотры пчелиных гнезд, что вызывает у насе­комых беспокойство. Посетителям пасек нужно знать, что пчел возбуждают запахи духов, одеколона, медовых помад и кремов. Не случайно, поэтому рекомендуется работать с пче­лами не только с хорошо вымытыми руками и лицом, но и в белом чистом халате, в лицевой сетке. Для подкуривания пчелиного гнезда применяется дымарь.

Озлобление пчел может вызвать также нарушение правил перевозки пасеки к новым источникам взятка или на опыле­ние сельскохозяйственных культур во время кочевок. Особая осторожность необходима при осмотре пчелиных жилищ в конце сезона — осенью, когда в природе отсутствует взяток для пчел. Насекомые в эту пору обычно сильно возбуждены, так как создаются трудности в накоплении медовых запасов к зимовке. Малейшая оплошность пчеловода, пусть это слу­чайно забытая возле улья рамка, разлитый сироп или откры­тый улей, может привлечь к себе внимание крылатых насе­комых, вызвать у них раздражение. На пасеке в таких слу­чаях вспыхивает массовое воровство кормов.

Раздраженные пчелы могут в течение нескольких дней не давать возможности открыть улей той или другой семьи. В это время они особенно опасны — сильно жалятся. Между нападающими и обороняющимися семьями нередко возника­ют настоящие побоища, гибнет иногда бесчисленное множе­ство зажаленных пчел. Чтобы не допустить таких нежела­тельных явлений, пчеловод-новичок должен заранее планиро­вать выполнение той или иной операции на своей или дове­ренной ему пасеке и серьезно к ней готовиться. Даже в погожие дни в целях безопасности при обслуживании пчел нужно иметь с собой зажженный дымарь, надетую на голову лицевую сетку, переносный ящик с инструментами, заранее подготовленные рамки с искусственной вощиной, запасные соты и т. д.

Подойдя к улью, необходимо без стука приподнять или снять с него крышку, затем верхние утепления, после чего отвернуть холстинку или отнять одну-две дощечки-потолочи­ны, а затем пустить в улей дым, чтобы находящиеся в верх­ней части гнезда пчелы опустились вниз. При разборке пчелиного гнезда не следует держать вынутые соты плашмя, особенно вновь отстроенные, которые под тяжестью меда и пчел легко могут поломаться. Подставлять в улей отдельные рамки или вынимать их из него необходимо осторожно, чтобы не повредить восковых построек и не придавить пчел, среди которых может находиться и матка. Стряхивают пчел с сота в межрамочное пространство пчелиного гнезда легким прерывистым движением рамки сверху вниз, которую берут за плечики верхнего бруска, а оставшихся на нем отдельных пчел сметают гусиным пером или мягкой поролоновой щет­кой. При отыскании пчелиной матки необходимо как можно меньше пользоваться дымом, так как ее очень трудно будет найти среди суетящихся пчел, сбегающих с сотов на днище и на стенки улья. Пчеловод должен не забывать о том, что чем реже он беспокоит пчелиную семью, тем больше пользы от нее.

Для человека и животных намного опаснее домашних пчел потревоженные шершни и осы, которые охотно посе­ляются вблизи пасек. Шершни и осы в отличие от пчел при ужаливаниях сами не погибают, поскольку у них на кончи­ке жала отсутствуют зазубринки, благодаря чему ядовитое оружие насекомого легко вонзается в кожу человека или жи­вотного и беспрепятственно вынимается обратно. Кто однаж­ды испытал ужаливание маленькой осы, наверняка помнит, насколько оно болезненно. Что же касается шершня, то это­му бесстрашному хищнику с его грозным жалом потребуется всего лишь несколько уколов для того, чтобы обратить в бег­ство самого отважного смельчака. Ужалившая пчела, наобо­рот, не может обратно вытащить свое копье из кожного по­крова. Оставив его, вскоре и сама погибает, так как вместе с жалоносным аппаратом от ее брюшка отрывается и часть кишечника. Такое самопожертвование одного или несколь­ких десятков, а то и сотен наиболее отважных хранителей крылатой общины, как утверждают натуралисты, вполне оправдано: благодаря этой самозащите остается неистребленным на земле пчелиный род — столь полезные нам ме­доносные насекомые.