И один все-таки «боданул» меня.
Шершень — довольно крупное насекомое. Звук крыльев настолько басовит, что не спутаешь его в полете ни с кем другим. Он с лёта бьет цель массивной и крепкой головой и немедленно жалит. Получается довольно чувствительный удар с «уколом». Поэтому народное название их — бодуны. Место укуса потом чешется, продолжительно болит, припухает.
Вкус яда примерно такой же, как и у пчелы,— кисловатый.
Спасаясь от нападения шершней, пришлось кош спускать вниз и забирать домой: внутри гудело немало разъяренных бодунов. В машине они выдрали затычку, и вышли на заднее стекло «Жигулей». Их оказалось семь. Поразил размер матки: она была около 7 см длины и до того грузна, что никак не могла взлететь. В гнезде обнаружилось два десятка куколок. А злы шершни до невозможности! Накроешь его тряпкой, он сейчас же хватает ее челюстями.
Берешь тогда за туловище и тянешь от тряпки. Так отрывается голова, но челюсти не разжимаются.
Если уж осы не пускают пчел-разведчиц в роеловку, то про шершней и говорить не приходится. Как-то раз по весне на прошлогоднее кострище высыпал мертвых пчел из улья и решил посмотреть, кто соблазнится ими. В первый день ничего не заметил. За то назавтра к этому месту началось паломничество бодунов. Они не спеша садились на кучу и сжевывали пчел.
Был у меня в павильоне кусок мыла. Быстро настругал с него «муки» и стал посыпать ею спины шершней. Оказалось, меченые пришельцы возвращались за новой «жвачкой» через четыре минуты.
Это говорило о том, что гнездо их было где-то недалеко.
Вот что пишет о шершнях А. С. Буткевич в своей книге «Самоучитель пчеловодства» в главе «Враги пчел и вредители продуктов». «Шершни — это сородичи пчел, чуть ли не самые крупные враги в царстве насекомых и поистине могут быть названы волками». Дальше он добавляет: «На мед, как на приманку, они не идут, так как ловят и пожирают самих пчел, возвращающихся с взятка. Причем можно даже слышать хруст от работы их сильных челюстей. Шершень, как и оса, может укусить несколько раз».
А. С. Буткевич предупреждает опасаться укусов шершней, после которых иногда на всю жизнь остается под кожей затвердение.
А вот его мнение об осах: «Щеголеватые и вертлявые осы — природные воровки. Одни из них, помельче, заводят гнезда в земле, другие, покрупнее, живут более многочисленными гнездами и строят свои «кувшины» там же, где и шершни. Но все они меда не собирают, похищая его у пчел, а детву свою, как и шершни, кормят насекомыми, которых, не убивая, умеют приводить в состояние неподвижности. Бывают годы, особенно урожайные на ос, когда они при умении проникать в ульи, усыпляя внимание даже бодрствующих пчел, причиняют серьезный ущерб их запасам».
Далее бывалый пчеловод приводит примеры борьбы с осами. И хотя мы рассматриваем несколько иную тему, считаю нужным привести его рекомендацию: «Кроме уничтожения гнезд осиных, где только будут замечены, существует способ их уничтожения, основанный на большой их выносливости к холоду.
Когда свежи осенние дни и пчелы перестали вылетать из ульев, на пасеке, на ветках деревьев, подвешиваются бутылочки с медвяной сытой, куда набиваются в большом количестве осы и тонут в меду. Через некоторое время их вытряхивают на сито. Сыта опять идет в дело, а ос уничтожают».
От себя скажу: и шершни и осы особенно бывают многочисленны в сухой жаркий год. Такими у нас на Смоленщине были 1982, 1983 и 1989 годы. Развелось ос видимо-невидимо. По рецепту Буткевича в первый год в три бутылки с сытой с половины октября до морозов я поймал 123 осы. Но от этого не почувствовалось, что они понесли большой урон, и тогда я решил кое-что изменить в рекомендованной технологии ловли вредителей пасеки. Использовал удлиненные бутылки емкостью 700 г. Поместил их не на ветках, а на ульях в 25—30 см от летка. На три улья — бутылка.
Сыту составлял из расчета 3 столовых ложки свежего меда на 1,5 л подогретой воды. Наливал ее в бутылки по 150 г. Развесил их рано — в середине августа, во время откачки меда.
Привлеченные обильным запахом меда осы устремились на пасеку, и через пять дней их столько набилось в бутылки, что не стало видно жидкости. Вытряс содержимое. Посуду снова вернул на прежнее место. Примерно через неделю сыта прокисла и стала отдавать вином, а потом — брагой. Но осы все равно лезли в бутылки.
Потом случилось то, чего и не предвидел старый пчеловод. На бражный запах пошли… шершни. Да как! Только из одной бутылки вытряс 21 утопшего бодуна. А всего утонуло больше 100 штук. Вот уж никогда не предполагал, что столько шершней живет вблизи пасеки!
На этом неожиданности не кончились. С середины сентября в бутылках начали тонуть синие мухи. И со дня на день их число становилось все больше. А вот ос заметно уменьшилось. Единицами стали попадать и шершни.
Последний раз вылил жидкость из бутылок 31 октября. Итог ловли пчелиных вредителей оказался очень хорошим. Было уничтожено большое количество ос, синих мух, шершней и даже молей. Вот ведь сколько охотников до пчел и меда увивается около пасеки! Так это что поймано. А еще и осталось немало.
Во множестве уничтожают пчел и пернатые охотники. Так и хочется крикнуть: пасечник, береги своих маленьких тружениц! Ограждай их всеми возможными средствами от хищников!
Чтобы закончить разговор об осах, скажу, что Буткевич допускал и ошибки в суждениях о них. Осы-полисты собирают мед, и притом немало. Складывают его в ячеи, только, в отличие от пчел, не печатают крышечками. Другие виды ос строят не только «кувшины», но и «тыквы», притом гигантские — до метра в диаметре.
Несколько слов еще о шершнях. Если хорошо присмотреться, то можно увидеть рейды их к ульям в самый разгар лёта полевых пчел, уже с первой декады мая. Особенно это заметно при павильонном содержании пасеки. Здесь на малом пространстве собрано много ульев, и, естественно, в воздухе всегда есть пчелы. Так вот прилетает шершень и очень искусно и быстро схватывает пчелу. Иногда сразу уносит ее в свое гнездо, а бывает, садится на ветку или лист дерева и начинает ее жевать. Несколько штук я сбил их во время такой охоты. Нашел очень удобный предмет для уничтожения шершней — ракетка от бадминтона.
УРА! СЕЛ РОЙ
Каких только нет увлечений у людей! Для одних ничего нет приятнее на свете рыбалки, для других — сбора грибов, для третьих — ягод и т. д. Есть любители ружейной охоты. Они могут спать с ружьем под головой. Проводить не только выходные, а целые отпуска на охоте. А вот мне лично совершенно непонятно это увлечение. Сам я ни разу не стрельнул из ружья, никогда не бывал на обкладной и иной охоте, хотя некоторое время работал в охотхозяйстве. Более того, даже немного презираю охотников. Охранять животных, кормить, разводить — пожалуйста, готов и сегодня. А стрелять в них не хочу. Жалко такую красоту уничтожать. Любил наблюдать за ними, даже вступал в дружбу. Были лоси, которые знали меня.
Близко подпускали, только потрогать, почесать ни разу не довелось — отбегали. А от молодых лосят приходилось прятаться, иначе так увяжутся, что следом в город придут.
Пчел особенно полюбил и жизни не мыслю без пасеки. Только поздно я узнал их. Сколько удивительной радости они доставляют, как притягивают к себе! Даже зимой в мороз-трескун едешь иногда на пасеку, чтобы походить вокруг ульев, послушать в леток через резиновую трубку, как шумят любушки приглушенно. Значит, хорошо проходит зимовка. И радостно становится от этого.
Вот так же на душе появляется приятная отрада, когда в начале лета заметишь в ловушке первый рой.
А когда самый первый поймал, просто уж и говорить нечего. Сперва растерялся: не может быть! Неужто, в самом деле рой? Потом нахлынула такая волна удовлетворения, хоть в пляс пускайся. Ага, знай наших! Значит, потрафил я пчелкам, не облетели мою ловушку. Ура! Сел рой.
Всем, кто занимается роеловством, и тем, кто еще только приобщается к прекрасному занятию, от чистого сердца желаю: ловить вам и не переловить рои!
Да чтобы все были большие, работящие!
Рано или поздно эмоции утихают, и сваливается будничный вопрос: как же теперь снять и доставить рой на пасеку? Когда это делать: вот сейчас, вечерком, или утречком? Свои плюсы и минусы есть в обоих временах суток. Третий вариант — дневной — отпадает полностью. Пчелы в работе за «данью полевой», заберешь ловушку, значит, потеряешь, почитай, всю летную пчелу.
И, несмотря на то, что утро вечера мудренее, все-таки я отдаю предпочтение вечерним сумеркам. Приезжаю за роем перед самым заходом солнца. Только пасмурный день можно начинать эту работу на четверть часа раньше. К тому времени, когда солнце прикоснется к горизонту, обычно все пчелы стараются возвратиться под крышу своего дома. На землю уже ложится ночная тень, а на верхушках деревьев еще отблески последних прощальных лучей уходящего солнца.
Решив заняться роеловством, обзаводишься каким-то количеством ловушек. Даже если их у вас только три, надо иметь четвертую свободную. Обменный фонд. Снимешь кош с роем и сейчас же на «теплое» место ставишь запасной. Гарантия, что он на том дереве не окажется пустым, довольно большая.
Почти всегда так бывает — в девяти случаях из десяти. Дорога пчелами теперь проторена. А раз дерево ими отмечено, то едешь за роем и везешь с собой запасной кошик.
Снимать занятую пчелами ловушку несколько сложнее, чем ставить. Тут за один заход на дерево надо совместить уже две операции: опустить кош с роем, поднять и закрепить запасной. Конечно, если вы молоды, сильны, можно взобраться на ель и дважды. Но с годами начинаешь отказываться от такого удовольствия и всегда в один заход совмещаешь две работы.
Как и в первый раз, одним концом обвязываешь пустую ловушку, укладываешь на ее крышку кольцами бечеву, вторым концом подпоясываешь себя, не забывая оставить свободный конец в 1,5— 2 м.
Теперь, когда в коше сидит рой, на дерево надо лезть мягко, тихо, крадучись. Встречаются настолько чуткие рои, что стоит еще на середине дерева стукнуть ногой по суку или качнуть верхушку елки, как, несмотря на поздний час, сыпанут пчелы из летка на переднюю стенку, а часть поднимется в воздух.
В жаркую погоду при хорошем взятке да еще если и рой веский, много пчел остается снаружи жилища до полночи. Одни вентилируют кош, другие отдыхают в прохладе на свежем воздухе. В таком случае, как бы ни был осторожен, все равно побеспокоишь их. Чуткие пчелы взлетят и обнаружат человека. Подобный рой крут на расправу. Были случаи, когда лишь с третьего захода удавалось его снять.
Но жизнь — самый прекрасный учитель. Второй раз не станешь напрашиваться на «пчелиный комплимент», а соблюдешь все меры предосторожности; постараешься не пахнуть застарелым потом, не станешь за сутки есть лук или чеснок, не поодеколонишься и не закуришь под деревом.
Сумерки сгущаются. Уже и с высоты не видно солнышка, в низких местах туман показался. Минут десять не возвращается ни одной пчелы. А их надо дождаться с взятка всех. Не хватит терпения, поспешишь, оставишь хоть десяток пчел, прилетят они потом в новый пустой кош и будут отстаивать его от разведчиц других роев как свой собственный дом.
И может пропустовать из-за этого роеловка. Пчел все нет и нет. Вернулись все. Значит, пора за работу. Не суетясь, тихо откидываешься от ствола. Увидишь леток, и, если еще осталось на его срезе пяток пчел, вентилирующих воздух, аккуратненько, но быстро ваткой направь их в лаз и сразу же, не отнимая руки, заткни его. Делать все надо так осторожно и плавно, чтобы внутри ульевые пчелы не догадались, что они изолированы от внешнего мира.
После того как убедишься, что сделано это достаточно хорошо, свободным концом бечевы обводишь вокруг ствола дерева и привязываешься им к бечеве пояса. Вязать узел нужно на бантик, но надежно. Потом, когда убедишься, что привязан крепко, нужно повернуться спиной к дереву и начать подъем пустой ловушки.
Укладываешь ее на заранее присмотренную подходящую развилку сучьев и отвязываешь бечеву. Освободившийся конец закрепляется на коше с роем.
Откручивается проволока, которой он был примотан к дереву, и начинается осторожный спуск на землю. При этом нужно очень внимательно следить за тем, чтобы не выдернулась из летка затычка. Для этого я стал использовать чехол из мешка. Опускаю в него кош, завязываю. Теперь уже твердо знаю, все будет в порядке.
Особенно надо быть осторожным, чтобы не уронить ловушку с дерева. Это нежелательно не только потому, что она может разбиться, но опасно и для самого роелова. При коротковатой бечеве кош своим весом способен сорвать его с дерева. Тут нельзя экономить. Длина бечевы должна быть с запасом.
Спускаясь, роеловка может цепляться за сучья. Этого тоже нельзя допускать. Сверху ведь виден ее путь, и нужно отводить от возможных помех.
Наконец, кош коснулся земли. Даже испарина появилась на лбу от напряжения. Умаялся, хоть садись отдыхать. Но не до отдыха. На освободившееся место надо быстро ставить пустую ловушку, что прилажена на развилке сучьев.
А вот и это сделано. Теперь скорее вниз. Там боком лежит роеловка. Пчелы оказались в перевернутом гнезде. Они волнуются, может быть, вытекает нектар. При нарушении вертикальности такое, хоть и нечасто, случается.
Вот почему, пока не набита рука, нет опыта, ставить и снимать кош надо только вдвоем. Напарник во всем подстрахует с земли: отправит пустой кош, примет с роем, даст совет, ободрит в трудной ситуации, понадобится, и на дерево взберется для оказания практической помощи. Тут и подросток может стать помощником.
ВЕЗЕМ РОИ НА ПАСЕКУ
Несмотря на большой объем коша, пчелы, возбужденные сниманием, постукиванием о сучья и землю, поднимают внутри такую температуру, что трехслойная фанера даже сверху становится теплее человеческого тела. Какова же тогда температура внутри?
Соты быстро размягчаются, свежеоттянутые «языки» отрываются. Все это говорит о том, что нельзя продолжительное время держать летковое отверстие заткнутым, а перемещать ловушку нужно плавно, без рывков.
И последнее — поднимаешь кош за бечеву, плавно закидываешь за спину и идешь к машине. Можно нести и перед собой. Только основательно потемнело, а путь твой — не проторенная дорога. То и дело попадаются неровности, кочки. Такая ходьба и в светлое время небезопасна. В сумерках да с ношей перед собой, из-за которой не видно, куда ступать, совсем идти трудно. Потому нести столбушку за плечами удобней, чтоб не споткнуться.
Устал, хочется побыстрей закончить все. Только спешить нельзя. Надо думать о рое. Закусишь губу, пусть режет бечева плечо, пусть полчища комаров упражняются на тебе в своем кровопивном занятии, ты идешь плавно — нельзя раскачивать груз. Ладишь, чтоб он не прыгал на спине.
Помещаешь ловушку в машину или на боковой прицеп мотоцикла (смотря на чем приехал) так же, как она стояла на черепе. Неплохо привязать, чтобы не качалась по сторонам, не подпрыгивала.
В дороге не стоит задерживаться, останавливаться без крайней нужды. Надо скорей привезти пчел и открыть леток. Не один неопытный пчеловод погубил рой. Привезет его, притомится, оставит закрытым леток до утра. А потом хватается за голову: на дне посудины мокрая куча неживых пчел. Семья погибла, она запарилась.
Обстоятельства иногда складываются совсем не так, как хочется. Еду вот так однажды с роем. Дорога не бойкая. Мотоцикл взял да и заглох. Как ни пытался завести, не тут-то было! Надежда на попутную машину, чтоб взяла на буксир, совсем малая. Что делать? Пошел искать подходящий куст лозы – благо их здесь было предостаточно. Занес ловушку в середину облюбованного куста, поставил, ототкнул леток. Ух, как полезли пчелы на простор!
Мотоцикл загнал в другую сторону к кусты, забросал его хворостом и пошел домой пешком. Что пчелы высыпали наружу, в том беды нет. Они быстро охладятся на свежем воздухе, спадет температура и внутри коша, начнут заходить в свое гнездо. В темноте пчелы не улетают, потерь не будет. А утром облетятся и начнут трудовой день.
На другой день на заходе солнца снова отправился за ловушкой. К моему удивлению оказалось, что на земле пчелы раньше заканчивают свой трудовой день, чем на дереве. Видать, внизу прохладней. Более низкая температура и заставляет их сбиваться потесней в гнезда, а когда в убежище становится жарко, отправляться в полет.
Всегда запаздываешь возвращаться домой: ловушки стоят в одной стороне от города и не близко, пасека — в другой за 20 км. Пока обернешься с одного места в другое, пересадишь рой, спать уже некогда — летняя ночь с воробьиный носок, восток заалеет. Дневной же сон только трата времени: не выспишься, и голова болит. В таких случаях еду на дачу и там ставлю кош в малиннике, оттыкаю леток и уезжаю. Случается, несколько дней стоит он здесь, и пчелы работают. Потом, когда выдается свободное время, увожу их на пасеку. И даже в гараже оставлял ловушки с роем. Оттыкал леток и уходил. Только уже утром надо вставать пораньше при восходе солнца и везти пчел на пасеку.
Конечно, с перевалами больше затрачиваешь времени на доставку роя на пасеку и посадку в улей. Но работа с роями в любом случае должна доставлять удовольствие, моральную удовлетворенность, а не угнетение, усталость и раздражение.
ПОСАДКА РОЯ
Есть приверженцы утренней посадки роев в ульи. А другие, наоборот, отдают предпочтение вечеру. Здесь надо учитывать многие факторы. И все же нельзя свои удобства во всем противопоставлять пчелиным «интересам». Поскольку все хлопоты, и притом немалые, ведутся ради увеличения пасеки, значит, и нужно заботиться, прежде всего, об удобстве пчел.
Стало быть, пересадка их на постоянное место жительства предпочтительнее вечерняя. За ночь пчелы обвыкнутся в домике, ознакомятся с ним, отдохнут от непривычной тряски, позабудут все мытарства перевозки. Утром облетятся и начнут рабочие будни на новом для них месте.
Как в любом деле, в пересадке пчел тоже есть свои особенности. Начнем с экипировки пчеловода.
Уже цитируемый ранее А. С. Буткевич заметил, что при пересадке роя в домик при сумерках пчелы приходят в какое-то полусонное состояние и, как шальные лезут под одежду. А что они делают там, рассказывать не надо. Одевшись по незнанию легко, пересаживать рои второй раз в такой одежде за это дело не возьмешься. У пасечника, пусть он даже роеловством и не занимается, обязательно должен быть комбинезон. Притом не какой-нибудь, а свой, пчеловодческий, который надежно защитит тело от пчелиных укусов. При всей их пользе не нужно излишне нагружать организм ядом. Нужно помнить мудрость древних: все есть лекарство, все есть яд.
Комбинезон шьется из льняного полотна посвободней, словно на вырост, со стоячим воротником. На концах брючин и рукавов вшиты резинки. Они не должны быть тугими и перетягивать запястья и щиколотки, но и не свободными, чтобы под них не подлезали пчелы. Застежка — «молния» метровой длины.
Комбинезон должен иметь минимум четыре кармана: два на бедрах, один или два — сзади, один или два — на груди. Ведь в карманах помещаются щетка-сметка, стамеска, спички, электрический фонарик, клеточка Титова, ключи от ульев, даже кусок гнилушки и прочее. Все это должно быть под руками, чтобы могло использоваться в любой момент.
Улей для посадки в него роя приготовляется заранее. Ставится на постоянное место, проверяется по уровню. В него опускается 5 или 6 рамок суши и вощины в дополнение к тем, что будут в ловушке. Затем подносится кош к улью, закрепляется твердо, чтобы стоял без качки. Разводится дымарь. Хорошие гнилушки тоже должны быть приготовлены заранее. Часть их всегда лежит под каким-либо ульем. Тогда они не сухие и не сырые, дают дым густой и не горячий.
Как только пойдет устойчивая струя дыма, нужно быстро, но осторожно ототкнуть леток, приставить к нему носок дымаря и дать 5-7 хороших качков. Затем отверстие быстро заткнуть. Внутри ловушки создастся сплошное марево — дым проникает во все закоулки. Пчелы в панике. Ко всем неприятностям: снятие с дерева, тряска в пути — еще и пожар!
Ведь некогда они жили в лесах, пожары для них были не редкость, и дым всегда воспринимался как сигнал тревога.
А что делают при пожаре? Спасаются. Только пчелы спасаются с полными зобиками меда: кто знает, когда они начнут строить новое гнездо и заготовлять корм. А запасшись им, можно несколько дней быть сытым и работоспособным. Вот почему, заслышав запах дыма, пчелы бросаются за кормом.
Пасечник знает, что с полным зобиком пчела становится тяжелей, менее подвижна, ей трудней подгибать брюшко, чтобы вонзить жало. Для этого и направляется дым в кош. Да не один раз, а 3-4. Только обязательно с перерывами в 3-5 минут.
Теперь начинается операция по новоселью будущей новой семьи. Снимается проволока, затягивавшая рубероидную крышу, сама крыша. Развязывается материя, прикрывавшая все выходы из ловушки под крышу. А на пчел направляется сильная струя дыма: надо загнать их в глубь ловушки, на нижние части рамок. Если же был сверху фанерный потолок, то пчелы его так «приварили» прополисом, что без стамески и делать нечего. Нужно осторожно приподнять его и сейчас же в образовавшуюся щель дать дымку. Затем крышку-потолочину поставить в улей и резким ударом руки по фанере сбить с нее пчел.
Теперь на очереди рамки. Первым делом стамеской следует приподнять планочку, которая прижимала рамки, не давала им раздвигаться. Сейчас они очень крепко присоединены друг к другу, что с первого усилия и стамеской не отделить. Но вот крайняя рамка отсоединилась наконец, можно аккуратно вынимать ее из коша. Ведь в ней уже и медок есть, случается и расплод, хотя она и крайняя. Как бы не повредить все это. Вынутая рамка переносится в улей и ставится от летка первой.
Затем работа пойдет уже ходче. Одна за другой отсоединяются рамки в свободную сторону и неспешно переносятся в улей.
Обычно по сторонам рамок пчелы понастраивают «языков». И чем ловушка дольше стояла с роем на дереве, тем больше в «языках» меда. Некоторые сплошь залиты и уже запечатаны. Такие вырезаешь и откладываешь на большую тарелку славен будет сотовый мед в снежную зимнюю пору.
Кош поставлен вплотную к улью, чтобы при переноске рамок пчелы не падали на траву. И все время нужно посматривать, не расползаются ли они. Отделившихся приходится дымком возвращать обратно в гнездо. Не то пойдут по стенкам густой очередью на землю. Тогда ничем уже их не соберешь. К утру выпадет роса, намокнут и погибнут. А ведь молодая пчела еще не скоро появится. Ослабнет семья, будет лишь значиться, а продукции не даст никакой.
Как только перенесены все рамки в домик, к ним нужно придвинуть те, что уже были поставлены в улей заранее, положить сверху какую-либо материю.
Затем поднять ловушку, быстро перевернуть дном кверху и, держа ее в левой руке, правой сильно и резко ударить по стенке. Пчелы высыпятся на холстик.
Еще удар, еще, пока ни одной из них не останется в котике.
Итак, пересадка закончена. Теперь надо осмотреть улей. Немало пчел за это время перешло под крышку. Их можно придавить, когда станешь опускать ее. Поэтому дымком их следует загнать в домик. Ну вот, кажется, и все.
Утеплять сверху рамки сразу ничем не нужно. Пчелы еще очень возбуждены. Они много выделяют тепла, и все, кроме холстика, будет лишним. Через денек стряхнешь с холстика весь мусор, что высыпался из ловушки, и сверху накроешь легким, пористым материалом. Есть такой ватин из льняного хлопья.
Его в промышленности применяют как утеплитель под линолеум. Сверхпохвальная вещь для пчеловода.
Взобьешь его, распушишь и положишь вдвое сверху холстика. Легок, пары влага из гнезда пропускает отлично и тёпел. И зимой им можно пользоваться, только складывать уже вчетверо. Я долго никакого больше утепления не признавал. Теперь же моховыми подушками пользуюсь.
И последнее: кладу у летка лист толстого железа 1×1 м. По нему определю, сколько пчелок притер при пересадке. Их обязательно выбросят вон.
Пчелы — редкие чистюли. Всякую соринку вынесут. Дно и стенки в домике всегда в идеальном состоянии. Вот и теперь за ночь они придут в себя, а утром начнут трудиться.
Рассмотрим теперь утреннюю пересадку пчел из ловушки в домик. Технология та же. Но, несмотря на ранний час—солнышко еще не взошло, прохладно, сыро, а побеспокоенные пчелы поднимаются из летка в воздух. Место для них новое, расположения своего улья не знают, начинают тревожно носиться над пасекой. Много их разлетится по другим ульям. А это невыгодно. Старым семьям прибавка в несколько десятков пчел усиления не даст, а ройку убыток, слабеет он. Вот почему вечер предпочтительней для пересадки пчел из ловушки в домик.
Правда, есть и другие варианты этой работы, причем, может быть, и не худшие. Пробовал пересаживать пчел и днем. Делал это так. Привозил вечером кош с роем на пасеку и ставил у колышков, на которых будет стоять тот улей, куда потом задумывал переманить пчел. Утром они облетались и начинали жить на новом месте. Через несколько дней, когда выпадало свободное время, белым днем отставлял коши в сторону, на колышки помещал улей и открывал его. Затем вскрывал ловушку и начинал перенос из нее рамок в домик, уже не обращая внимания на взлетавших пчел. Никуда они не денутся. Свое место знают и, хотя улей не похож на кош, повьются, да и пойдут в леток. Надо только, чтобы он стоял на том же уровне и месте, что и кош. Просто и легко. И потерь пчел нет.
Еще лучше, если ловушка входит внутрь улья. Тогда ставишь ее туда, оттыкаешь леток и закрываешь крышку. Пчелы выходят на улицу через леток домика. Здесь уже все у них становится привычным: не только место расположения домика, но и его форма, высота летка. Таких пчел также пересаживаешь в удобное для тебя время. Но это когда ульи стоят на улице.
А вот сейчас в обиход пчеловодства входят автопавильоны, большие и малые. Там надо вести пересадку только вечером, потому что леток ловушки не совпадает с прорезью в стенке павильона — ведь ее делают под улей. Тут тоже есть свои плюсы по сравнению с улицей: нет травы, чистый пол, устланный деревоволокнистой плитой. И нет потерь выползших пчел. Дымком направишь их в отверстие, что специально сделано с тыльной стороны улья для обработки от клеща. Пчелы быстро начинают понимать, чего от них хотят, и дружной цепочкой идут внутрь улья.
А если два первых роя специально выделены на получение сотового меда и они оставлены на деревьях, как с ними поступить? Можно усилить две слабые семьи или сыпануть на одну на одну и сделать из нее очень сильную для хорошего взятка, например с гречихи.
Усиление делается несколько иначе, чем обычная пересадка. Только вечером нужно привозить на пасеку один или два роя, подносить к улью с семьей, намеченной для увеличения, открывать крышку и все рамки до тех, на которых есть расплод, отодвигать к задней стенке. Расплодные нельзя трогать с места.
Надо хорошо подымить на ульевых пчел и на тех, что в кошах, перенося дымарь от одной семьи к другой и третьей по очереди. Дальше все идет, как при всякой вечерней пересадке. Рамки из кошей ставятся вплотную к ульевым расплодным, и все время следует дымить на пчел. Этим заглушается присущий каждой семье ее запах. Все объединяемые семьи начинают пахнуть дымом, и они уже не могут отличить своих от чужих. У них не получится драки, ульевая семья не станет защищать гнездо от незнакомцев.
Когда все рамки из роеловок перенесены в ульи, к ним придвигаются те, что стояли у задней стенки, сверху они накрываются холстиком. Такие объединения ульевых пчел с роями, имеющими расплод, проходят во всех случаях прекрасно. Пробовал сливать даже по пять роев сразу в одну семью. И на металлическом листе перед летком назавтра не находил более двух десятков выкинутых пчел.
Известно, что две матки, тем более не родственные, в одном улье не уживаются. Вступают в бой, и одна должна не просто победить, а умертвить другую. Обычно победа остается за сильной, а это значит — за молодой. Но вот что интересно. Никогда не обнаруживал на листе перед летком мертвой матки.
Если пчела-санитар может умершую товарку вытащить на прилетную доску и потом отлететь с ней на 5 м и более, то неживую матку и две пчелы не смогут отнести — она тяжела для них. Так куда же деваются лишние матки?
Как-то пришлось быть в павильоне «Пчеловодство» на ВДНХ на курсах пасечников, занимающихся выводом маток в специализированных пчелохозяйствах. Вопрос о неизвестно куда исчезающих матках при объединении двух и более семей я задал докладчику. Не помню уже его фамилию, но осталось в памяти, что человек был с ученой степенью. И он тоже не ответил ничего вразумительного. Видать, и наука не знает этого. Предположительно докладчик сказал: «А не съедают ли пчелы тех маток?»
Не знаю, что и думать об этом. Жвалами пчел пережевывают только восковые пластиночки. Могут верхний слой с дерева сгрызать, краску с металла. Но чтобы сжевать матку?!
Дерево и краску они ведь не съедают, а выбрасывают или переносят в гнездо. Что же будут делать с жеваными матками? Тогда бы могли и заползших к ним в улей насекомых съедать. Нет, не здесь надо искать ответ. Предположительно, дело может обстоять так: птицы склевывают выброшенных на лист маток.
Почему же тогда не трогают мертвых пчел? Да и птиц по утрам ни разу не приходилось видеть на пасеке. Думаю, ученым пчеловодам есть над, чем поразмышлять.
Но вернемся к главной теме нашего разговора слиянию роев с другими семьями. Посадка роя, не имеющего своего расплода, на слабую семейку не всегда бывает удачна. Дважды у меня случалось, когда ночь спустя такой рой покидал улей.
А вот еще любопытный случай. В центре города сел рой на тополь. Узнал я об этом, а дома не было ни дымаря, ни лицевой сетки, даже роевни. Но медлить нельзя. Взял подходящий ящик, щетку-сметку и стал снимать рой. Пчелы на редкость оказались миролюбивыми, понятливыми и без дыма быстро перешли в ящик. Принес и поставил его в погреб. Там они сейчас же сжались в комок, и ни одна пчела не пыталась подняться в воздух. Значит, матка была внутри роя.
Повез его вечером на пасеку, высыпал сверху на рамки слабой семейки. Приехал туда назавтра в обед. А соседка и говорит: «Как иду к колодцу, все смотрю на крайний улей. Мало там пчелок, почти не летают. А сегодня поутру как полезли они оттуда!
И подумать нельзя, что их столько там сидело. И полетели прямо над лугом, вон к тому дубу у речки».
На дубу стоял кот деревенского пчеловода. Ящик рамок на семь. Сходил к хозяину в дом и передал жене, копавшейся в огороде, что у меня ушел рой и сел в их ловушку. Предупредил, чтобы супруг был осторожен: рой неуживчивый. Пусть не упустит, как я.
Возвратившись на пасеку, интереса ради стал осматривать улей, в которой подселил вчера рой. Покачал головой в досаде: то семейка была слаба, а теперь и вовсе пчел с пригоршню осталось. Видать, за компанию с роем подались. Но вот деталь: рой прошел, что называется, сквозь гнездо пчел, а матка старая осталась жива. Разве не удивление?
Сосед-пасечник вечером приготовил улей, поставил туда рамку с трутневым печатным расплодом для «привязки» пчел роя. Ведь пчелы и чужой расплод принимают, как свой.
Встречаю соседа через неделю, спрашиваю: «Ну, как роек? Хорошо ли работает?»
Он махнул рукой: «Улетел! Даже расплод бросил».
Вот, поди ты какие неуживчивые рои бывают.
Ну а как же поступать с роем, оставленным на долго в ловушке для производства сотового меда?
Пересаживается он по-особому.
Обычно в конце августа в нем уже нет расплода: в фанерной посудине по ночам прохладно, и матка раньше прекращает откладку яиц. Ставишь кош на несколько дней на любое свободное место. Потом относишь его в сторону метров на пять, а сюда водворяешь пустой улей. Палочкой постукиваешь по стенке отнесенного коша с роем, беспокоишь пчел. Они не выносят непочтительного отношения с их домом и сейчас же вылетают вон разобраться, кто этот злоумышленник. Конечно, надо соответственно одеться, чтобы не жалили.
Поднявшись в воздух, пчелы сейчас же замечают, что их дом стоит не на своем месте, и летят туда, где уже поставлен пустой улей. Входят внутрь и не обнаруживают ничего похожего на былое. Но их набивается все больше и больше. Начинается поиск матки. И так как в это время уже все пчелы лётные, то ловушка вскоре становится почти пустой. Останется в ней лишь матка да полсотни работниц. Теперь можно уносить с пасеки ловушку туда, где хранится инвентарь. Там вскрыть ее, вырезать листы и «языки», заполненные медом, сложить их в приготовленную кастрюлю или эмалированный таз. Когда попадется матка, ее надо стрясти в стеклянную банку или какой-нибудь небольшой, но удобный ящичек и отнести в тот улей, куда собрались все пчелы роя. А вечером высыпать его на какую-нибудь несильную семью. Но здесь надо учесть, что матка, раньше закончившая кладку яиц, почти всегда оказывается сильней и, главное, проворней той, которая еще работает на пополнение своей семьи. Так следует подумать, какая из них лучше,— ту и оставлять в зиму.
Вполне законен и такой вопрос: сколько же роев можно поймать за лето? Гарантированного количества назвать нельзя. И год на год не приходится. Бывает роевой год, когда половина семей роится, а бывает — только одна из десяти. Дело не только в выборе места для роеловок, в их количестве, в наличии пасек в данной местности. Все это часто бывает относительно. Есть у меня место, где ближе 6 км и деревень-то нет. И есть ли там пчелы или нет, не могу сказать. Вдобавок ко всему в 500 м проходит очень мощная ЛЭП. Тем не менее, каждое лето 2-3 роя, редко один, я здесь беру.
При подготовке к охоте за роями надо учитывать, насколько роевое лето. Если благоприятное, тогда только успевай поворачиваться. Вообще же в роевом поведении пчел больше неразгаданного, чем известного. Поди, каждый пасечник наблюдал: начинают пчелы заводить маточники. Не один, не два, а больше.
Значит, решили: будут роиться. Но проходит несколько дней, ничего заметного в природе не произошло, а пчелы стали сгрызать своп постройки. Некоторые маточники оставили недостроенными. Стало быть, охота к роению пропала по только им известным мотивам. Почему? Рядом семья уже два роя отпустила, и снова в маточнике молочко.
И наоборот бывает: пасечник стесняет гнездо, утепляет его сверх всяких норм, дает пчелам подкормку – вынуждает семью к роению. Ему для обновления нужны молодые матки, а пчелы начинают за заставной доской или под крышей «языки» оттягивать, а роиться и не думают.
Я всегда ловил рои попутно с работой на пасеке или при частой поездке по какой-либо дороге. Правда, проверять уже приходится ездить и специально.
Самое большое количество роем за лето поймал в середине семидесятых годом – 15. Самое малое — 3.
В среднем получается где-то по шесть — восемь роев за лето. Один знакомый ролов поймал за лето 21 рой. Но он работал в паре с другим пасечником.
Когда эти записки были написаны, отвез я экземпляр в Смоленск в контору пчеловодства. Пусть прочтут специалисты, может, что посоветуют. Дали прочитать рукопись Рафаэлю Владимировичу Хохрякову—известному в Смоленске инженеру-строителю. Человек он импульсивный, порывистый, деловой — из тех, кто без дела минуты не просидит. И пчеловод заядлый. Приглянулась ему моя технология ловли роев, и за зиму сделал он 35 ловушек.
Правда, двухкорпусных, на 10 рамок — пять внизу, пять вверху.
Летом 1986 года поймал 75 роев: Понес и потери — 12 кошей украли с роями. Тем не менее, в 1987 году поймал еще 57 роев и в 1988 — 45. 167 роев за три лета! Солидная пасека!
Вот, оказывается, сколько летает роев, и даже мы, пчеловоды, не знаем этого. А ведь он ловил только в двух районах. Сколько же можно поймать в целом по области, по республике? Да мы же теряем ежегодно многие тысячи пчелиных семей! И как тут не крикнуть на всю страну: ловите рои!
Но какое же самое рациональное количество ловушек надо иметь роелому? Дело—возможностей, помноженных на прилежание и настойчивость в достижении намеченного. Начинал, например, с трех, довел до 13-15 работающих, две запасные. Но это совсем не значит, что коль 13 ловушек, так и поймаешь столько же роев. В них может сесть и 30, и не более трех. Кроме роевого или нероевого лета, есть и другие факторы, влияющие на ловлю роев, которые затрудняешься даже объяснить. Иная ловушка стоит, что заколдованная, и два лета пустая. Перенесешь на новое место за несколько километров, смотришь, уже работают в ней пчелы. Бывает и такое: пропустует кош лето, а на другой год в него три роя сядут. Словом, бывает всякое.
По-разному проявляется и у людей интерес к пчелам. Как-то я познакомился с молодым человеком.
Разговорились. Оказалось, он тоже увлекается роеловством, хотя своей пасеки у него нет. И достиг в полюбившемся деле довольно больших успехов. Можно сказать, стал роеловом-профессионалом. Поинтересовался, сколько же он ловит роев за лето. Ответил: около 20. Даже в не очень благоприятное лето по ройливости он поймал 18 роев, в то время как я — только 6. Но у него 40 ловушек, у меня— 15.
Сильные рои продает по 25 рублей, средние — по 20. «Выгодно?» — задал я вопрос. «Но и не убыточно»,— улыбнулся он.
Часто в своих письмах пчеловоды интересуются, садятся ли пчелы в пустые ульи? Садятся. Были такие случаи и у меня. Но для этого нужно, чтобы домик был чист, снабжен несколькими рамками и обязательно хоть немножко в них находилось печатного меда. Такой улей необходимо ежедневно смотреть.
Иначе может завестись в нем моль. Хорошо на рамки положить мелиссы.
Павел Федорович Трушков, фельдшер «Скорой помощи» из поселка Тоншаево Горьковской области, рассказывал в своем письме: «Был случай, когда поймал рой в ловушку, посадил его в улей, а он на третий день перелетел в пустой домик».
Пчеловод Анатолий Васильевич Карпов из совхоза «Чижовский» Рославльского района Смоленской области однажды находился на пасеке, когда стал выходить рой. У него были наготове дымарь, роевня, шест. Настроился снимать рой сразу, как тот привьется. А пчелы покружили, покружили над пасекой и направились в пустой улей без рамок. Анатолий Васильевич быстро поставил туда сушь, вощину, и буквально через час пчелы уже несли обножку.
А вот какой случай был в моей роеловной практике. Приглянулась мне одна ель, еще больше — само место, на котором она стояла: рядом речка, лес, неподалеку деревня. В ней — пасеки, в том числе и моя.
Уже заканчивал установку ловушки, когда услышал характерный треск мопеда. Моторчик мал, а шуму делает больше стосильного дизеля. Особенно на лесных дорогах, где все так тихо и покойно. Первая мысль — браконьер. Я тогда работал в охотхозяйстве, и с этой нечистоплотной публикой приходилось встречаться. Слышу, моторчик невдалеке заглох.
Слез я с дерева и пошел по направлению недавнего шума. Метров через сто на небольшой поляне увидел пасеку ульев в 15. Егеря ничего не говорили о ней. Ведь у нас в этом урочище была зона воспроизводства копытных животных. Здесь круглый год запрещалась всякая охота, пастьба скота. Даже грибников мы просили не заходить сюда. На всех дорожках и перекрестках объявления развесили. А тут — нахальный треск мопеда.
Подхожу. Вижу, пасечник уже с разведенным дымарем стоит. Он оказался моим давним знакомым.
Ни о каком запрете не знал и очень огорчился, что стал нарушителем. Рассказал, что три дня назад привез сюда ночью пасеку, и один улей «бастует», не работают пчелы: знать, роиться надумали. И вот приехал устеречь роек.
Разговариваем так, и вдруг мой приятель как вскочит:
— Ты смотри, рой улетает. Вот, хитрюги, видать, вчера уже под вечер вышли. Переночевали на верхушке елки, а тут чуть обогрело — в путь. Теперь ищи-свищи.
Я — бывший артиллерист в войну. На правое ухо, которым с год стоял к казеннику, плоховато слышу и не уловил бы, может быть, шума улетающего роя.
Тем более что лес всегда морским прибоем немного пошумливает. И что примечательно: полетел рой туда, где я полчаса назад кош закрепил.
Он был очень близко от пасеки. И мне сразу захотелось сходить посмотреть, не сел ли в него рой.
Распрощался с пасечником, пошел. И все же был удивлен, когда увидел черную пелену, покрывавшую всю переднюю стенку столбушки.
Возвратился к пасечнику. Говорю ему: — Нашлась бабкина пропажа: роек твой сел в мою ловушку.
— Нет, то уже не мой, а твой роек. Так говорю не оттого, что в твоем ведомственном лесу стою, а потому, как слетевший с пасеки рой ни при каких обстоятельствах не принадлежит бывшему хозяину. А может, он с другой стороны прилетел, а мой мимо прошел? Мало ли в лесу кошей стоит.
Вот и думай, на какое расстояние рой летит и сколько времени надо разведчицам, чтобы найти жилье и поведать о нем своим подружкам.
Возможно, на избрание жилья неподалеку какое-то влияние оказывает возраст матки. Однажды мне сказали, что рой сел на бордюрный камень у автоагрегатного завода. Начал огребать его и увидел белую метку на спинке. Некоторые пчеловоды метят маток. И каждому году соответствует свой цвет: синий, красный, белый. Тогда проще знать возраст матки. Да такая она важная, вальяжная. Куда ей далеко и долго летать! Вот и села, где обессилела, и пчелы вокруг нее в клуб собрались. Рой тоже был знатный среди отощавших из-за клеща — 3 кг. Посадил вечером в улей, дал две рамки расплода. Хорошо плодила матка, только через месяц отроилась семья — улетела меченая маточка с новым роем, осчастливила кого-то другого.
Некоторые пчеловоды продают рои по 25 и даже по 30 рублей. Но, на мой взгляд, они стоят дороже.
Хотя сам я отдаю каждое лето два, бывает, и три роя знакомым на обзаведение за спасибо. Искренняя благодарность дороже денег. Приятно потом встретить человека и послушать, как он с гордостью делится своей маленькой тайной: «Знаешь, даже выпивать бросил — так затянули пчелы. Бывало, поругивали на производстве, жена и вовсе, что мегера была.
Теперь сама как-то купила бутылку, а я отказался выпить. Вот тебе и маленькие козявки!»
Пчелы приучили к прилежанию не одного человека и отучили от водки также многих.
ПРЕВРАЩАЙСЯ РОЙ В ХОРОШУЮ СЕМЬЮ!
Майские и первой половины июня рои — радость пасечника. Пчел в них много, притом очень большой процент молодых. Матка обычно еще в силе, и без всякого подсиливания растет семья, что на дрожжах. Работают все добросовестно. В июле с гречихи да с подсолнечника на силос, если посеяны недалеко, ладного меда соберут.
С двадцатых чисел июня уже втораки начинают выходить. А там — и третьяки. По общепринятым ГОСТам они соответствуют второму и третьему сортам. Не всегда и три таких роя, ссыпанных в один улей, могут по силе соответствовать перваку. По сбору меда и сравнивать нечего: половина пчел внутрихозяйственными работами занимаются — соты отстраивают, расплод кормят, воду приносят, гнездо вентилируют. Совсем мало высвобождается на заготовку нектара. Какой уж тут мед!
Августовские рои — нахлебники. Счет дают и карман трясут. Покупай, пчеловод, сахар, корми их, может, выведешь будущей весной, как говорят селяне применительно к скотине, на траву, «Вывести на траву»— оправданный термин. Ведь где трава, там и цветы.
В связи с появлением клеща варроа заметно ухудшилось качество роев, как по силе, так и по продуктивности. К тому же сейчас все больше и больше на пасеках разводят карпатских пчел. Они по некоторым показателям лучше кавказских — хорошо зимуют, миролюбивей. А вот рои их слабее, потому и среди ранних начинают появляться легковесные, не обеспечивающие себя кормом, не говоря уже о прибытке пасечнику.
Поначалу это было непонятно, вызывало удивление. Теперь общая оценка — ослабли пчелы на пасеках. И там, где пчеловод или не верит в пагубность клеща, или ударяется в другую крайность — опускает руки,— семьи вырождаются. Начинают роиться не потому, что силу некуда девать молодых пчел нечем занять. А просто нет жизни от клеща. Пчелы чувствуют — погибнут и спешат роиться, чтобы хоть немного избавиться от осиливающего крага. Обработаешь иной пойманный рой щавелевой кислотой. Осыпь клеща такая, что сам начинаешь поеживаться: как бедные пчелки терпели стольких врагов, сосущих их гемолимфу?
Количество сильных семей уменьшилось более чем наполовину. Весной слабаки стали поздно набирать силу. Подходит безвзяточный период, начинается брожение в улье, и вылетает иногда рой, в котором с пригоршню пчел. Однажды в мою ловушку сел роек с плодной маткой… в 150 г. Даже в шутку не приходилось слышать такого. Нет пчел, и это не пчелы. Осторожно надо относиться к таким роям. Их просто рискованно везти на пасеку. Они летят без ветеринарного освидетельствования.
Роеловство — само по себе хорошее занятие, но нельзя безудержно увлекаться, терять голову на радостях от удачи. Иной мечтатель теоретически может настроиться на солидные доходы от даровых роев.
В жизни все сложней. Пчела во всех отношениях чистое и полезное насекомое. И нельзя касаться ее грязными руками спекулянта и барышника.
Вообще к пчеловодству нужно относиться уважительно и не сломя голову. Чтобы не занести на свою пасеку с роями какую-нибудь болезнь неизвестного происхождения, всегда стараюсь узнать у районного зоотехника по пчеловодству, есть ли в интересующей меня местности карантинные болезни. Если установлены, то давно ли появились. Ведь болезни «двигаются» от пасеки к пасеке. Тут ухо надо держать востро. Потому сделал небольшой точок на пять ульев в лесной деревушке, где нет близко других пасек. Если какой рой вызывает сомнение (сужу по легковесности ловушки), везу его на этот точок. Пересаживаю, обрабатываю против варроатоза и наблюдаю за ним месяц. При обнаружении на листе бумаги под сеткой, которую держу на дне улья, большой осыпи клещей делаю еще две обработки. Пчелы сразу оживают: матка быстро наращивает темп откладки яиц, в рамках появляется мед. Семья усиливается на глазах. Тогда пересаживаю ее в фанерный ящик, который используется для переноса рамок,— рамконос.
Отвожу на основную пасеку. Благодаря такой осторожности за все годы, что занимаюсь роеловством, кроме нозематоза, никакой болезни на пасеке не было.
Чтобы не нагонять количество семей, мелкие рои выгоднее все же сливать. Слабаки, как и поздняки, меда и на ползимы не запасут. Они и сироп перерабатывают мало. Да и кому там работать! Изматываются, исстрачивая припасенный на зиму жир и белок, и уже частенько в январе вставишь в леток медицинский фонендоскоп, слушаешь, а в домике никаких признаков жизни.
Так лучше из пяти сделать две семьи. Молодая матка победит своих соперниц, и новая, усиленная расплодом подсоединенных роен семьи начнет быстро набирать силу. Она во всех отношениях экономичнее мелких: меньше тратит корма зимой, лучше переносит холода. В такой семье мало бывает подмора, а весной начнет уже работать на ивах и пролесках.
Однако и здесь есть одно «но». По моим многолетним наблюдениям, из десяти случаев слитых роев зимой погибают пять. Кажется, и сила есть: иная на 8 рамках идет в зиму, а к весне все осыпятся. Притом характерно, что в основном погибают те рои, которые слиты поздно — в сентябре. Августовские, и особенно если слиты в начале месяца, перезимовывают хорошо. Есть пища для раздумья нашим ученым-пчеловодам, почему такое происходит. Что-то по-черепашьи ищет пчеловодная наука ответы на многие неясности в пчеловодстве. Это касается не только большого процента гибели слитых роев, но и, к примеру, того, почему одна семья роится, а другая делает тихую смену матки. В чем тут причина? До сего времени нет ясности в поведении пчелиных семей и по ряду других вопросов.
Мало внимания обращает на нужды пчеловодов – любителей и ветеринарная служба. Не интересуется, есть ли на наших пасеках болезни, как мы боремся с ними, каковы семьи и т. д. А ведь пасека пчеловода-любителя не изолирована от колхозной или совхозной. И появись у наших пчел такая болезнь, как, скажем, гнилец, – пойдет она гулять по району, а то и за его пределами. Подтверждением тому служит широкое распространение варроатоза. Если общественные пасеки понесли еще не столь чувствительные потери из-за гибели семей – помог наладить борьбу с болезнью зоотехник по пчеловодству, то на пасеках пчеловодов-любителей ульи поредели больше, чем наполовину.
Бросая камень в ветеринарную службу, нельзя умолчать и о бездеятельности Пчелопрома страны.
Когда сталкиваешься со столичными товарищами, возглавляющими пчеловодческую отрасль, приходится удивляться, как же они боятся бывать в районах, собирать любителей и профессионалов-пчеловодов, давать не только рекомендации, но и практически показывать приемы и методы борьбы с той или иной болезнью пчел. Были у меня попытки приблизить руководящих товарищей к пасекам Смоленщины, но, кроме неприятностей, ничего не добился.
А жаль. Пчеловодство нуждается в постоянной помощи высококвалифицированных специалистов. И открещивание от наших нужд не способствует увеличению так нужной народу продукции.
ИЗ ДУПЛА В УЛЕИ
Много ценного для практической работы можно почерпнуть из пчеловодческой литературы. Поэтому за книжными новинками слежу внимательно. Бывая в других городах, стараюсь заходить в книжные магазины и всегда справляюсь, что в них есть на интересующую меня тему. И вот как-то предложили мне небольшую книжонку «Записки старого пчеловода».
Прочел ее в один присест. И что меня особенно в ней затронуло — довольно подробное описание способа разграбления роя, поселившегося в дупле лесного дерева. Пропагандировалось форменное браконьерство, когда спиливается дерево, разделывается на кряжи, они, в свою очередь, раскалываются пополам. Таким образом обнажается дупло и выбирается мед. Пчелы при таком методе добычи меда, безусловно, погибают.
И вот стала мне не давать покоя мысль: как взять пчел из дупла, чтобы дерево не повредить и оставить нетронутым отстроенное гнездо для следующего роя?
Много лет и зим прошло, прежде чем начало кое-что вырисовываться. А тут как по заказу и случай представился проверить задумку на практике. Приехал из соседнего района пчеловод с просьбой помочь рой взять из дупла, из липы около сельсовета.
Председатель сельсовета, женщина еще былой мощи и силы, встретила мое объяснение, как взять рой из липы, росшей под окном ее ведомства, взглядом ужа на лягушку. Пришлось немало приложить усилий, чтобы убедить ее, что дерево ни капельки не будет повреждено. Только после этого было получено разрешение на предстоящую операцию.
Не буду подробно описывать ошибки и промашки, допущенные в ее ходе, единственной в моей практике. Да и рои в дуплах теперь попадаются редко.
Здесь рой жил в липе два лета, а снимали мы его на третье. Судя по лёту пчел, был он не слабый. Вечером подвезли сюда семейку пчел средней силы в 12 рамочном фабричном улье и поставили метрах в 50 от липы, летком в ее сторону. Наутро в дупло вставили кусок сантехнической трубы двух дюймов длиной 60 см. Остальное отверстие дупла зачеканили тряпкой. Пчелы выходи ли из трубы, летели в поле и возвращались назад. Но входа в их дупляное гнездо не было. Они бегали по стволу дерева, взлетали в воздух, а влетать в трубу не догадывались. К концу дня на стволе и на трубе начал образовываться солидный клуб. Еще немного погодя, стало казаться, будто бы привился на этом месте небольшой роек.
Этих пчел аккуратно сняли в роевню, обрызгали их и семейку в улье сиропом с добавлением в него двух капель анисового масла, поставили пол-литровую банку такого сиропа сверху рамок и высыпали тихонько роек в домик. Перед ним положили лист старой жести, чтобы определить утром, как прошло первое слияние пчел улья и роя. Надо сказать, что произошло это удачно: на контрольном листе лежали всего три выброшенные пчелы.
На второй день к вечеру снова у того места, где труба входила в дупло, повисла «борода» пчел. Их было даже больше, чем вчера. С ними проделали то же самое, о чем уже рассказывалось. Так же было в конце третьего и четвертого дня. Но уже на четвертый день стало заметно, что «борода» на липе поубавилась. Значит, пчелы из дупла начинают привыкать к улью, уже некоторые остались ночевать в нем. На пятый вечер «борода» уменьшилась вдвое, а может, даже втрое по сравнению с первыми днями. На седьмой вечер на липе была буквально щепотка пчел. Но и их смели и перенесли в улей.
Итак, первый этап задуманного — снятие роя прошел «бескровно» для дерева и самих пчел. Теперь предстояло, не нарушая отстроенного в дупле гнезда, забрать мед. Вечером седьмого дня трубу вынули из дупла, а кору около отверстия помазали медом. Назавтра утром — то ли мимолетом, то ли запах меда на коре приманил — несколько пчел появились у дупла и начали слизывать мед с коры. А некоторые направились и внутрь.
Часам к одиннадцати дня у липы началось невообразимое: масса пчел тянула к дуплу и от него. Лёт был настолько интенсивным, что, казалось, между ульем и деревом протянулась черная точечная дорожка. Шло воровство меда из дупла. Чтобы было куда его помещать, на домик пришлось ставить магазинную надставку. За десять дней она была полна меда. Но и лёт к дуплу стал слабеть. Многие пчелы потянулись в другую сторону, увеличилось количество приносящих обножку. Значит, основной мед из дупла был выбран. Поздно вечером улей увезли на пасеку.
А как поступать с пчелиным гнездом в дупле, найденном в лесу? Прежде всего, надо набить на дупло дощечку или жестянку так, чтобы входное отверстие в него осталось не больше 2 см. Потом преградить доступ в гнездо куницы. Иначе она пережует всю сушь. Моли в лесу опасаться нет надобности.
За все годы роеловства ни у меня, ни у знакомых, увлекающихся этим промыслом, не было случая появления ее в ловушках. В общем, нужно сделать все для сохранения дупла в неприкосновенности, оно поможет поймать, возможно, еще не один рой. Затем нужно проделать так, как делали мы, извлекая рой из дупла липы.
Может быть, кому-то покажется все это трудным и долгим. Если учитывать только чистое время на вставку трубы, сметание вечером пчел и пересыпку их в улей, то потребуется его не так уж и много — часа четыре. Неудобство заключается в другом — в растянутости самого процесса. Но что поделаешь: охота пуще неволи — дело известное. И все-таки игра стоит свеч. Во-первых, вы сохраните дерево, во-вторых, прибавкой роя из дупла вы получите редкую по силе пчелиную семью. И, в-третьих, у вас появится ощутимая прибавка меда. Разве все это не стоит потраченного времени?
